Линда Рашке - Сардины для трейдинга - Книга на русском языке

[nois]

добавил главы 8-11

Линда Рашке_Сардины для трейдинга 1-11главы.fb2

[88]

12

ПОПЫТКИ УДЕРЖАТЬ МЯЧ В ИГРЕ

 

          Трейдинг во многом похож на теннис. Удерживай мяч в игре, не совершай невынужденных ошибок, будь терпелив и жди своего шанса.

 

          Спустя полтора года после рождения дочери я решила принять участие в соревновании по конному кроссу. Конный кросс – это что-то вроде Tough Mudder, только для высшего класса и на лошадях. Правда, высший класс – это не про меня. Свою первую лошадь я купила по дешевке. Она была отбракована ипподромом, так что если бы не я, ее бы отправили на фабрику по производству клея.

 

          Несмотря на недостаток голубой крови, из нас вышла отличная команда. Моя кобыла по имени Пегас оказалась самой смелой и атлетичной лошадью на поле. Мы легко брали барьеры и преодолевали огромные лужи грязи. Соревнования обычно проводились по выходным, в первой половине дня. Многие отводят воскресное утро для посещения церкви… Я же ходила в амбар, где держала лошадь. Только там я могла чувствовать себя в безопасности от окружавшего меня хаоса. Однако это воскресенье оказалось не таким, как все прочие.

 

          Сначала все шло просто прекрасно. Мы с Пегас галопом преодолели огромное поле, достигнув зигзагообразной изгороди, которая находилась примерно в середине дистанции. Но в тот самый момент, когда мы должны были оторваться от земли, Пегас вдруг резко затормозила и ушла вправо. Она отказалась брать барьер, что было совсем на нее не похоже. Я натянула поводья и вернула ее обратно на курс… И снова она ушла вправо, словно испуганный кролик. «Еще разок», – подумала я, хотя уже поняла: что-то не так. Я почувствовала, что мое тело отяжелело. Движение давалось мне с трудом, как будто я скакала сквозь патоку. Еще на подходе я поняла, что Пегас снова откажется прыгать. Она чувствовала мою неуверенность и отвечала на нее тем же. Ее инстинкты подсказывали ей, что на самом деле я не хочу совершать этот прыжок.

 

          Обескураженная, я спешилась и повела лошадь обратно к линии старта. С каждым шагом мои ноги становились все тяжелее и тяжелее. Я еле переставляла их, тратя на это все свои силы. Я опустила взгляд, ожидая увидеть под ногами густую грязь, но поле было сухим, как камень. Мой мозг перестал функционировать. Я отвела Пегас обратно в амбар, добралась до дома и рухнула на постель. Мое тело меня подвело.

 

          Серьезная болезнь заставляет осознать, как долго ты относился к своему здоровью, как к должному. Думаю, это бывало с каждым... Ты лежишь в постели, страдая от лихорадки и боли в суставах, и пялишься в потолок, проклиная всех, кто в течение последних пяти дней нарушал границы твоего личного пространства. Неожиданно у тебя над головой загорается мультяшная лампочка, и ты вдруг понимаешь, что уже много лет так тяжело не болел. Ты вспоминаешь, как это было прекрасно – свободно дышать носом… В какой момент дыхание стало роскошью?.. Со временем гнев стихает, и начинается стадия торгов. «Господи, пожалуйста, позволь мне снова дышать левой ноздрей. Я сделаю все, что угодно!» Проходит пять минут – ничего… «Ну, ладушки… Сатана, пожалуйста, сделай так, чтобы ко мне вернулось нормальное самочувствие!» Я слышала массу фаустовских историй, но почему-то сатана никогда не показывает своей рогатой головы, когда ты в нем по-настоящему нуждаешься.

 

          Следующие два месяца я провела, мотаясь по кабинетам врачей. Никто не мог сказать, что со мной не так. Ты понимаешь, что дело плохо, когда врач зовет своих приятелей-докторов, чтобы подискутировать, в чем может быть проблема. Они отсеяли все от аллергий до опухоли мозга. Наконец мне поставили диагноз – я страдала от недавно открытой болезни под названием «синдром хронической усталости/иммунной дисфункции». «Здорово. Новая болезнь – специально для меня!» – подумала я саркастически. Меня хватало только на одну саркастическую мысль в день, не больше. Все остальное время я валялась в постели, чувствуя себя, как какой-то зомби-овощ.

 

          Синдром хронической усталости (сокращенно СХУ) – это дисфункция ЦНС. Эта болезнь затрагивает неврологическую, эндокринную и иммунную системы. Мой пресыщенный адреналином стиль жизни наконец-то меня доконал. У меня не было никаких сомнений, что дело именно в этом. Все вокруг было словно в тумане. Казалось, что время остановилось… Но только для меня одной – все остальные двигались вперед и жили своей жизнью. Помню, как однажды утром я сидела у окна спальни, наблюдая за тем, как дочка играет с нашей датской няней. Они хохотали, бегая кругами по залитой солнцем лужайке. А я сидела у окна, запертая в собственном теле, у которого не хватало сил на то, чтобы двигаться. «Каково это – бегать по траве?.. Смогу ли я снова пережить этот опыт? Вернутся ли ко мне силы?» – гадала я, погружаясь в отчаяние. Я так устала быть усталой…

 

          Но была одна вещь, которая давала мне надежду. Сестре моей подружки поставили тот же диагноз, и она смогла выздороветь. Ей потребовалось на это три года. Так что я знала, что выздоровление возможно и мне не придется быть такой всю жизнь. Я начала искать пути решения проблемы, что привело меня в группу поддержки. Зал, полный учителей, адвокатов и других «белых воротничков», половина которых одета в пижамы – непередаваемое зрелище.

 

          Я узнала о велнес-центре, в котором были камеры сенсорной депривации, и решила попробовать. Камера сенсорной депривации похожа на огромное яйцо, заполненное водой. Забравшись в него, ты ложишься на поверхность воды, соленой, как в Мертвом море. В воде каждой капсулы растворено 1600 фунтов [примерно 725 килограмм] сульфата магния (соль Эпсома). Этот минерал абсорбируется кожей. Пока ты в полной тишине и темноте лежишь на поверхности воды, в твоей симпатической нервной системе (часть мозга, которая отвечает за реакцию «бей или беги») происходит рекалибровка. Десяти недель медитативного флоатинга оказалось достаточно, чтобы я подсела. Я купила себе собственную камеру сенсорной депривации и поставила ее в спальню на втором этаже. Не счесть, сколько часов я провела, паря в пустоте.

 

          Когда Эрике, моей дочке, исполнилось пять, камера стала гвоздем программы всех туров по дому, которые она проводила для своих школьных друзей. «Это наш космический корабль», – говорила она, гордо показывая на камеру. В ответ неизменно раздавалось слаженное «ваааааау». Эрика продолжала тур. На очереди была комната для трейдинга, стены которой были увешаны мониторами. «А это наш центр управления полетами, прямо как в NASA». Дети не могли поверить своим глазам. Их крошечные рты оставались разинутыми до тех пор, пока их объем внимания не переполнялся. Тогда они возвращались к своим приключениям на игровой площадке, располагавшейся на заднем дворе. Наш дом можно было описать множеством эпитетов. «Нормальный» не входил в их число.

 

          На выздоровление у меня ушло несколько лет. Я медитировала в камере сенсорной депривации несколько раз в неделю. Вскоре я снова начала гулять. Сначала моих сил едва хватало на то, чтобы обойти наш квартал. Некоторое время спустя я начала ходить с дочкой на тхэквондо – да, я занималась вместе с пятилетками. На тот момент я могла выдавить из себя целых пять прыжков «джампинг джек». Но я была лишена гордости, так что ничто не мешало мне усердно заниматься. Со временем силы понемногу начали ко мне возвращаться. Я очень благодарна своему мужу, который взвалил на себя все заботы по дому и очень поддерживал меня на протяжении всего этого тяжелого периода.

 

          Однажды, страдая от бессонницы, я включила телевизор. Там шла реклама каких-то курсов... На экране появилась огромная фигура – казалось, что она больше, чем сама жизнь – и начала рассказывать о силе позитивного мышления. Так я впервые узнала о Тони Роббинсе, мотивационном ораторе. Я заказала комплект его аудиокассет. Почему-то я была уверена, что они мне помогут. У меня тогда был личный ассистент – не знаю, почему я его не уволила, ведь я практически не торговала. Я сказала ему, что с этого момента мы каждый день после закрытия рынков будем прослушивать по одной тридцатиминутной записи. Они мне так понравились, что я начала вести подробные конспекты. А еще я завела дневник и составила список целей. Моей первой записанной целью стало «заработать за следующие четыре года $3 000 000». Я была уверена, что мне это по силам. Я чувствовала это всем своим естеством. Я не только добьюсь полного выздоровления, но еще и заработаю при этом миллионы долларов.

 

          В итоге обе цели были достигнуты мной менее чем за два года.

 

          Да, знаю, я сама как будто ходячая реклама Тони Роббинса! «Вы тоже сможете победить загадочное заболевание иммунной системы и заработать миллионы долларов! Все, что нужно – прослушать несколько кассет!» Но не так уж важно, кто именно вас вдохновляет. Что по-настоящему важно, так это то, какие образы вы помещаете в свое сознание. Я верю в силу визуализации и позитивного мышления. Мне нравится визуализировать роскошные дома, словно сошедшие со страниц журналов о люксовых интерьерах, которыми заполнены книжные киоски аэропортов. Обожаю листать их, разглядывая виллы стоимостью в миллионы долларов, расположенные в Аспене, Флориде, Вайоминге, на побережьях Карибского моря… Неважно где, главное, чтобы место было умиротворенным и роскошным! Хорошее окружение всегда было для меня мощным мотиватором.

 

          Я начала верить в приметы, магические талисманы, цветные лампочки и музыку в стиле эмбиент. Я скупала кристаллы розового кварца и светильники для световой терапии. Я окружала себя всем, что могло хотя бы немного улучшить мое самочувствие. Но в конечном счете наибольшую пользу мне принесло… Время. А вовсе не эти хиппи-штучки.

 

          Ничто так не сводит с ума, как потеря когнитивных функций и краткосрочной памяти. Именно это со мной и произошло. Но это научило меня быть благодарной за каждый день здоровой жизни.

 

          Благодарность – ключевая составляющая успеха. Даже когда происходит что-то плохое, благодарность заставляет сосредоточиться на хорошем. У пилотов есть специальные приборы, которые помогают им отслеживать положение самолета в пространстве. Для меня таким прибором стала благодарность – без нее моя жизнь перевернулась бы вверх дном. Если вы тоже занимаетесь торговлей, вам необходимо иметь какой-то источник радости вне трейдинга. Нельзя забывать, что мир вокруг нас полон прекрасного, причем по большей части оно еще и бесплатно. Вам будет проще идти на риски, если вы исключите из уравнения трейдинга личное счастье и благополучие.

 

          Благодарность ведет к оптимизму. Позитивный настрой – это даже не полпобеды, а целых 90%.

Изменено 30 августа, 2021 пользователем ju.vskv

[pavlus777]

Тоже с хронической усталостью работаю последние пару лет.  

У меня не так тяжело конечно, как у нее было, но работоспособность так себе. Помногу лежу.

Прогресс есть, но до полного выздоровления еще не дошло. 

 

Для человека никогда с этим не сталкивающегося звучит как бред, ведь физических признаков болезни нет, но если вкратце - здесь имеет место усталость мозга. В современном мире, перенасыщенном информацией, хроническая усталость возникает все чаще у тружеников умственного труда. 

 

 

[88]

13

ТЕХНИЧЕСКИЕ АНАЛИТИКИ

 

          На дворе был 1990 год. Я уже достаточно давно торговала из дома, из-за чего начала чувствовать себя немного изолированно. Мой рабочий кабинет располагался в подвале, где явно не хватало солнечного света. Но меня не беспокоило то, что большую часть своего дня я провожу под землей. Мне нравилась умиротворенность моего рабочего места и царившая вокруг тишина, нарушаемая только гулом работающих компьютеров и периодическими щелчками мыши. И все же я очень скучала по обществу товарищей-трейдеров.

 

          Уже не помню, как я узнала об ассоциации технических аналитиков [Market Technicians Association, MTA], но именно благодаря ей я наконец-то покинула свое подвальное заключение. MTA была чем-то вроде клуба для трейдеров-ветеранов, который располагался в одной из башен Всемирного торгового центра. Институциональные трейдеры проводили там регулярные встречи, на которых делились результатами своих исследований. Ассоциация была учреждена Ральфом Акампора, Джоном Бруксом и Джоном Грили. Всего в клубе было около пятидесяти человек. Собрания проводились раз в месяц – мы обсуждали рынки, делились идеями и слушали выступления спикеров. В их число входили известные технические аналитики, такие как Дик Армс, Арч Кроуфорд, Боб Пректер и Шерман Макклеллан.

 

          Эти встречи помогли мне вырваться из своего кокона. Я наслаждалась социализацией и общением с рыночными профессионалами. До Нью-Йорка я добиралась на автобусе фирмы Greyhound Lines, который ходил по магистрали Нью-Джерси - Тернпайк. Обычно мы несколько часов обсуждали свои наработки, а потом я прыгала в автобус до дома. Иногда после встречи мы с несколькими участниками отправлялись в небольшой гриль-бар, располагавшийся в подвале на одной из замусоренных улиц Нью-Йорка. Ветераны любили обмениваться там захватывающими рыночными историями, попутно наслаждаясь пивом и гамбургерами.

 

          Один из членов ассоциации, Арч Кроуфорд, обладал особенно оригинальным взглядом на рынки. Однажды вечером он провел для нас небольшую презентацию, которая больше напоминала сеанс чтения карт таро, чем научный подход к техническому анализу. Его комментарии касательно текущей рыночной ситуации заставляли задуматься, куда он спрятал свой тюрбан с хрустальным шаром. За ужином я зажала его в угол и начала допытываться, какими логическими причинами он руководствуется. Арч, румяный и краснощекий (его обычное состояние), хитро взглянул на меня. В его глазах плясали искорки.

 

          «Знаете ли вы, что случилось прямо перед обвалом 1987 года?»

 

          Моя свадьба, подумала я. Не может быть, чтобы дело было в этом.

 

          Арч продолжил. «Солнечная вспышка! События такого порядка часто случаются сразу же после солнечных вспышек. Солнце оказывает на человеческое поведение странный эффект. Иногда оно заставляет людей испытывать тревогу и беспокойство».

 

          Мысль о том, что солнце может контролировать мои чувства, заставила меня испытать тревогу и беспокойство. Все-таки гораздо комфортнее относиться к таким вещам, как к псевдонауке.

 

          «Солнечные вспышки и магнитные бури коррелируют с ростом числа убийств и самоубийств. Это было подтверждено множеством исследований». Арч не отступал, подкрепляя свою позицию фактами.

 

          Я бы отмахнулась от его слов, как от эксцентричной болтовни… Если бы не знала о поразительной точности его торговых сигналов. Мы продолжили беседу, и он рассказал мне, что для краткосрочного тайминга он использует индикатор Trin, на который накладывает скользящую среднюю с периодом в 5 дней. Я тоже его использовала, но у моей скользящей средней был период 10 – так учил меня Гэрри. Как оказалось, под маской астролога скрывался сторонник технического анализа. Я по сей день отслеживаю Trin со скользящей средней c периодом в 5 дней, хотя сейчас этот индикатор далеко не так полезен, как прежде. Все-таки это гораздо проще, чем анализировать хаотичную хореографию движений космических тел.

 

          Интересный факт из мира трейдинга: индикатор Trin на самом деле стоило бы называть индексом Армса, потому что его создал Ричард «Дик» Армс. Но сервисы, поставляющие ценовые данные, назвали его Trin [Short-Term Trading Index]. Боже упаси потратить пару долларов на то, чтобы отдать должное истинному автору популярного индикатора! Дик – автор прекрасной книги по равнообъемным графикам, которую я прочла еще в 1982, взяв напрокат в библиотеке Сан-Франциско. На этом типе графиков ширина баров варьируется в зависимости от объемов. Например, появление короткого, но толстого бара означает, что цена двигалась в узком диапазоне, но объемы при этом были крупными. Такая потеря импульса – сигнал о возможном развороте рынка. Я в течение долгого времени от руки размечала равнообъемные графики целых 20 разных акций. Работа была непростой! Со временем я забросила этот проект, но я успела многому научиться, наблюдая за тем, как объемы влияют на цену. Размечать графики от руки вообще очень полезно – это значительно ускоряет процесс обучения.

 

          Дик умер в 2018 году. Незадолго до своей смерти он прислал мне свою последнюю книгу – «The Tackle Box: Stories about People Who Fish» [«Коробка со снастями: Истории о рыбаках»]. Дик был не только классиком технического анализа. Он был заядлым рыбаком и настоящим человеком эпохи Возрождения.

 

***

 

          В течение нескольких лет я занимала в MTA должность библиотекаря, что было как раз по моей части. Я обожаю зарываться в книги, могу читать двадцать четыре на семь. Еще один плюс – библиотекаршам не обязательно выглядеть привлекательно. В библиотеке MTA были собраны все существующие книги по техническому анализу и многие научные работы двадцатого века. Это было как «Сокровищница мудрости Уолл-стрит», прочитанная мной в юности, только в сто раз круче. Кроме того, в библиотеке присутствовали экземпляры редких и необычных старинных книг. К сожалению, вся библиотека MTA погибла одиннадцатого сентября – она находилась в одной из башен Всемирного торгового центра.

 

          После встреч ассоциации я обычно отправлялась в библиотеку, где пыталась пролистать за несколько часов максимальное количество книг. У меня даже были ключи от особого ящика, в который запирались редкие экземпляры классических работ по техническому анализу. Однажды я наткнулась на потрепанную ксерокопию старого манускрипта. Заголовок гласил: «Торговая техника Тейлора». Эта книга была посвящена анализу не долгосрочных трендов, а внутридневных колебаний цены.

 

          Джордж Дуглас Тейлор торговал в ямах зерновых на CBOT в сороковых-пятидесятых годах прошлого века. Этот человек был прежде всего трейдером. Он торговал внутридневные движения и в биржевом зале, и за его пределами – этим он отличался от всех прочих авторов, что я читала. Тейлор применял свою технику не только на фьючерсах сельскохозяйственного сектора, но и на акциях.

 

          За следующие пару десятков лет я купила и исчеркала желтым текстовыделителем множество копий его книги. Его мудрые цитаты стали для меня догмой. Он оказал огромное влияние на мой стиль трейдинга. «Торговая техника Тейлора» – прекрасная книга по чтению ленты, но в ней содержатся практические советы, касающиеся самых разных аспектов торговли.

 

          Вот некоторые из моих любимых цитат:

 

• Трейдер, который знает, как он будет реагировать, когда произойдет нечто ожидаемое, находится в выгодной позиции для того, чтобы правильно отреагировать, когда произойдет нечто неожиданное.
• Трейдер готов торговать или не торговать – на открытии или вскоре после него – не обращая внимания на чужие мнения и комментарии.
• Трейдер не беспокоится, когда ему не удается ухватить экстремум движения. Главное – чувствовать, что ты ведешь правильную игру. Когда события развиваются в точности так, как ты ожидаешь, ты испытываешь чувство, которое дороже любых прибылей.
• Никогда не открывай сделку, если шансы не в твою пользу.
• Закрыв сделку, забудь о ней. Бери то, что рынок предлагает тебе в данный момент, и не цепляйся за свое представление о том, что рынок должен тебе дать. Торгуй то, что происходит, а не то, что может произойти.
• Никогда не пытайся спрогнозировать рынок дальше своих сигналов. Если рынок дает тебе прибыль, фиксируй ее. Твоя игра – взять то, что рынок предлагает тебе в данный момент.

 

          Вы всегда можете доверять ленте. Научитесь читать ее. Лента – единственный инструмент краткосрочной торговли, которому можно верить. Слова Тейлора помогли моему беспокойному уму достичь состояния умиротворенности. Я поняла: все, что от меня требуется – это делать наилучшую работу, на которую я способна в данный конкретный момент. Не нужно пытаться быть безупречной.

 

***

 

          Ежегодная конференция MTA 1991 года проводилась в Санта-Барбаре, в прекрасном отеле на берегу океана. В старые добрые времена институциональные фирмы оплачивали своим техническим аналитикам подобные поездки, так что места обычно выбирались роскошные. На этой конференции я посетила лекцию, которая изменила мою жизнь. Спикером был Хэнк Пруден. Заголовок его лекции гласил: «Занимайся своим собственным анализом в закрытой комнате без окон и дверей». Другими словами, чтобы добиться наилучших результатов, трейдеру нужно свести отвлекающие факторы к минимуму – в том числе и мнения других аналитиков.

 

          Хэнк был похож на невысокий, но полный энтузиазма вихрь энергии. Вот моя любимая цитата Хэнка: «Вы – свой лучший клиент». Иначе говоря, если вы беретесь за какую-то работу, делайте ее не для кого-то, а для себя. Меня так впечатлила его лекция, что я убрала из своего кабинета телевизор и навсегда отписалась от чужих новостных и аналитических рассылок. Мы с Хэнком крепко дружили все 26 лет до самой его смерти в 2017 году. Он был одним из лучших в мире экспертов по методу Вайкоффа. Кроме того, он преподавал технический анализ в Университете Голден Гейт. Я не раз летала в Сан-Франциско, чтобы выступить на его конференциях. Моя мама жила в районе Залива, так что это было прекрасным поводом для того, чтобы лишний раз ее навестить.

 

          Вначале мама не одобряла мой выбор профессии. Ни один родитель не хочет видеть, что его ребенок страдает... А в начале восьмидесятых в моей торговле выдался особенно депрессивный период. Тогда мама сказал мне, что если я захочу, то всегда могу стать консультантом по трудовым ресурсам. С чего она вообще это взяла?.. Мой набор навыков был максимально далек от того, который требовался для работы на этой должности! Мама работала консультантом в старшей школе и прекрасно умела ладить с людьми. Я – нет. Очень жаль, что отец ушел от нас, когда я поступила в колледж, потому что наши образы мышления были весьма схожи.

 

          На одной из ежегодных конференций MTA я познакомилась с Аланом Шоу. Он тоже выступал там с речью. Алан был одним из отцов-основателей MTA (организация была учреждена в 1973) и ее вторым президентом.

 

          Я не раз посещала его выступления на разных мероприятиях (он всегда выступал только на некоммерческих). У Алана была огромная база исторических данных, на тот момент – одна из лучших в индустрии. Он рассказал, что рынок исключительно редко показывает годовую прибыль в 30% два года подряд. Это случается не чаще одного раза в 50-100 лет. Он пришел к такому выводу, проанализировав огромный отрезок исторических данных с 1600-х по наше время. А рынок как раз подбирался к отметке в 30%... Второй год подряд. Вставал логичный вопрос – чего ожидать дальше? Какой вариант развития событий наиболее вероятен? Обвал рынка? Или замедление роста? Алан сказал, что теперь можно ожидать консолидации, которая продлится 6-8 лет. Именно это и произошло – правда, не без нескольких хороших направленных свингов в процессе.

 

          Далее Алан показал график «крестики-нолики», который уходил далеко в прошлое. Он со своими сотрудниками до сих пор расчерчивает оригинальные графики «крестики-нолики» от руки. Эта техника, созданная более 100 лет назад, использовалась для отслеживания ценовых колебаний в докомпьютерную эпоху. Вместо чисел и баров график строился из крестиков и ноликов. Алан любил размечать на своих графиках длинные «базы», формировавшиеся годами. Это – одно из преимуществ этого подхода. Чем дольше рынок формирует базу, тем сильнее будет последующее движение. Или, как любит говорить Ральф Акампора, «шире база – дальше в космос». Были такие акции Marion Lab (основатель компании назвал ее в честь жены), которые в течение очень долгого времени торговались на отметке около 14. Во время своей лекции Алан предложил аудитории рассчитать проекцию цены, отталкиваясь от базы. Из зала послышались выкрики: «111! 114!». Слушателям не терпелось дать ответ.

 

          Стоит сказать, что этот пример был взят из периода, предшествовавшего крупному бычьему рынку 1982 года. В те времена движение от 14 до 20 было серьезным событием. Но акции Marion Lab выросли не до 114… Они выстрелили до 620! И это – в старые времена, задолго до девяностых! Просто фантастика. Даже сейчас, в эру количественного анализа, поневоле задумываешься – возможно, в олдскульных технических приемах прошлого действительно что-то есть…

 

          Каждому аналитику и трейдеру нужно составить для себя набор правил и предположений, в которые он верит. В конечном счете все сводится к спросу и предложению – именно они создают графические паттерны. Согласно Алану Шоу, технический анализ базируется на трех основных предпосылках:

 

          1) Рынок – это механизм дисконтирования.

 

          2) Рынок формирует пик, когда кажется, что лучше уже и быть не может, и формирует дно, когда кажется, что хуже уже некуда.

 

          3) «Знание в цене». Эту фразу он повторял снова и снова.

 

          Напоследок он рассказал историю об одном выпуске новостей, главным героем которого стал сенатор, выступавший на тему акций Enron. В руке он держал отчет аналитиков, на первой же странице которого было написано: УВЕРЕННЫЕ ПОКУПКИ. Но там же был напечатан график акций, по которому было видно, что цена уже год находится в нисходящем тренде. И это еще до того, как начали выходить все эти жуткие новости… Цена прямо кричала – с этими акциями что-то не так! Вскоре после этого был введен новый закон – при составлении отчета аналитики должны печатать на первой странице график с указанием цены и даты своих рекомендаций. Ненормативная лексика в пользу технического анализа!

 

          Алан закончил свое выступление словами: «Мы с вами – в первую очередь ученики, и только потом трейдеры и аналитики».

 

          Несколько раз я пересекалась с Недом Дейвисом – нас с ним не раз приглашали выступить на одни и те же мероприятия. В последний раз это произошло на технической конференции, проходившей в Майами, где он был главным докладчиком. Нед – директор одной из самых уважаемых исследовательских фирм в индустрии, клиентская база которой насчитывает более 1100 профессионалов институциональной сферы. Первое, что он сказал, выйдя на сцену – «НЕ СПРАШИВАЙТЕ МЕНЯ ПРО ПРОГНОЗЫ. Я НЕ ВЕРЮ, ЧТО РЫНОК МОЖНО СПРОГНОЗИРОВАТЬ».

 

          После этого он показал два графика. На первом были представлены результаты опросов: каждый год на протяжении последних 20 лет у 50 лучших экспертов страны спрашивали, в каком направлении пойдут процентные ставки. В среднем лишь треть экспертов правильно угадывали направление. Он показал несколько примеров, наглядно демонстрирующих, что даже именитые аналитики не в состоянии выдать результат выше 50%. Никто не знает, что в этом году сделает рынок. Не существует человека, способного стабильно угадывать направление процентных ставок.

 

          Нед предпочитает объективные индикаторы. Графики, строго говоря, объективными не являются, потому что все интерпретируют их по-разному. Согласно Неду:

 

          1) У каждого успешного трейдера есть какой-либо объективный индикатор, который он использует.

 

          2) Все успешные трейдеры дисциплинированно следуют какой-либо методологии. И не допускают при этом крупных убытков. Это – правило номер один.

 

          3) Несмотря на то, что все успешные трейдеры дисциплинированно придерживаются своих методов, они обладают гибкостью. «К примеру, трейдер настроен по-медвежьи. Вот он бьет по продажам…» Для большей убедительности Нед стукнул кулаком по столу. «Но он способен резко передумать и сменить свою позицию на бычью, если увидит, что рынок изменился».

 

          Неду нравится отслеживать индикаторы рыночного сентимента. Он считает, что наибольшей ценностью обладают их экстремумы.

 

          Нужно постоянно задавать себе два вопроса: «Где станет ясно, что я оказался неправ? Если это случится, как я буду выходить из рынка?»

 

          В завершение Нед показал долгосрочный график, на котором были отмечены экстремумы сентимента. По нему было видно, что если бы какой-то трейдер покупал на экстремумах оптимизма и продавал на экстремумах пессимизма, 100% его сделок оказались бы убыточными. Но если бы он делал все наоборот, то заработал бы 6 000 пунктов. И это – в 2006 году, когда S&P торговался примерно на 1500!

 

          К сожалению, торговой системы из этого не сделаешь, потому что о формировании экстремума становится известно КАК МИНИМУМ на один день позже. Экстремумы видны только на истории. Но все же имеет смысл проявлять определенную гибкость, когда оптимизм или пессимизм участников рынка зашкаливает. Сам Нед предпочитает торговать на часовых графиках, что любопытно, учитывая, что его фирма специализируется на долгосрочной аналитике.

 

          «Я работаю в бизнесе по производству ошибок. Но моя работа заключается в том, чтобы совершать маленькие ошибки, а не большие».

 

          Лично я предпочла бы практиковаться в том, чтобы не совершать ошибок вовсе.

 

          На встрече MTA в Нью-Йорке я познакомилась с Робертом, другим членом ассоциации, который в итоге стал моим лучшим другом. Роберт продал свою мастерскую и вышел на пенсию. Его кузен на тот момент был самым крупным трейдером в яме золота, так что Роберт неплохо понимал природу торговли. Он решил, что будет изучать все методы по очереди, пока не найдет тот, который ему лучше всего подходит. Мы с ним крепко подружились, несмотря на то, что он жил достаточно далеко – в двух часах пути на север. Роберт стал для меня кем-то вроде суррогатного отца. Когда мне требовался совет, я всегда к обращалась именно к нему.

 

          Роберт потратил два года, оценивая разные стили трейдинга – от сезонной программы Стива Мура до торговли спредами с помощью механических систем. Каждой стратегии он отводил по три месяца. По истечении этого срока он выносил вердикт, оценивая, комфортно ли ощущается торговля и насколько хорошо метод подходит его темпераменту. В итоге он обосновался на внутридневной системе торговли S&P. Он отслеживал пятиминутные графики. Когда цена совершала три рывка вверх или вниз, он открывал сделку в противоположном направлении. Мне понравилось, как продуманно он подошел к процессу оценки методологий. Он был прекрасным другом и одним из тех редких трейдеров, которые обладают инженерным складом ума, но при этом не пытаются загнать рынок в рамки математического уравнения или черного ящика.

 

          По мере своего путешествия в мире трейдинга Роберт делился со мной всеми образовательными ресурсами, в том числе и платными. Благодаря ему я открыла для себя множество новых систем, одной из которых оказалась система пробоя волатильности авторства Боба Бюрана. Это стало моим моментом откровения... Цель систем пробоя волатильности – войти на расширении диапазона, а потом удерживать сделку до тех пор, пока она работает. Этот подход дал мне инструменты, с помощью которых я смогла разработать фреймворк, обеспечивающий правильное направление торговли в трендовые дни. Это было моей самой большой проблемой, когда я торговала в ямах.

 

          Возможно, это прозвучит очевидно, но когда ты торгуешь в яме опционов на акции, содействовать потоку ордеров – это твоя работа. Когда цена идет вверх и в рынок поступают ордера на покупку, кто-то просто обязан продавать. Этими «кто-то» были мы, члены биржи. Если рынок двигался быстро, нам приходилось хеджироваться – сразу же после открытия сделки по опционам мы бежали открывать сделку по акциям на бирже NYSE. Один-два раза в месяц кто-нибудь из нас обязательно оказывался с крупной позицией, открытой против сильного тренда… Многие биржевые трейдеры, попав в подобную ситуацию, испытывали соблазн прибегнуть к усреднению. Действительно, в 90% случаев случалась реакция в противоположном направлении и трейдеру удавалось подстроить размер позиции. Но в 10% случаев этого не происходило, и трейдер терял прибыль, сделанную за последние несколько дней.

 

          Это случалось и со мной… Столько раз, что я уже давно сбилась со счета. Уважаемый рынок, не желаете ли еще разок стукнуть меня головой о железобетонную стену? Прошу, не стесняйтесь!

 

          Сменить свой подход с контртрендового на пробойный/импульсный – это все равно что развернуть поезд на 180 градусов. Это возможно, но требует организованных усилий, причем серьезных. Мне пришлось забыть привычки, которые я вырабатывала годами. Значительно облегчало задачу то, что я больше не торговала в биржевом зале. Быстрые входы и выходы из рынка – это легко, когда ты торгуешь маленькими позициями, но в крупной торговле это невозможно. А я хотела торговать по-крупному.

 

          Несколько лет спустя, в начале девяностых, я зарегистрировалась в качестве CTA [Commodity Trading Advisor] и наняла Боба Бюрана. Для торговли пробоев волатильности я создала отдельный «центр прибыли», с помощью которого отслеживала дюжину иностранных рынков, в том числе JGG (японские облигации), итальянские облигации и FTSE. Год спустя я поняла, что объем работы, связанный с этой системой, не стоит лишнего 1% годовой прибыли, и прикрыла лавочку. Однако за этот небольшой срок Бюран успел преподать мне несколько важных уроков. Вот некоторые из его наиболее ценных комментариев:

 

• Не расстраивайтесь, когда закрываете день с убытком. Если вы не отступали от правил, значит, вы проделали хорошую работу. Потеряли деньги не вы – потеряла деньги СИСТЕМА.
• Нужно торговать все сетапы, которые дает вам система. Если сетап вам не нравится, вы всегда можете выйти. Но никто не даст вам второго шанса открыть сделку, которая вполне может оказаться превосходной.
• Нужно торговать не один рынок, а целую корзину. Это критически важно. У каждого рынка время от времени случаются периоды, плохо подходящие для торговли. На истории видно, что лучшие рынки сменяют друг друга каждый год.
• Мы не можем знать, какой рынок принесет в этом году больше всего прибылей.
• Значительный процент годовой прибыли приносят всего несколько торговых дней.

 

          Бюран торговал системно в самом классическом понимании этого слова. Трейдинг для него был игрой чисел. У Бюрана был и другой интересный концепт – прибыль на единицу времени. К примеру, $5000, сделанные за 4 часа – это более хорошая сделка, чем $7000, сделанные за 3 дня. Я отношусь к Бюрану с огромным уважением. Он и по сей день торгует по своей системе. Кстати, Бюран – единственный знакомый мне трейдер, который практикует стопроцентную прозрачность. Когда он в 1991 году решил продать свою систему, он опубликовал все свои торговые стейтменты. Он до сих пор выкладывает в своем блоге ежедневные обновления, в которых рассказывает о своих прибылях и убытках.

 

          НИКОГДА не верьте заявлениям трейдеров об их прибыльности, если они не подкреплены подтвержденной статистикой или стейтментами. Этот бизнес кишит людьми, пытающимися развести вас на деньги.

 

          Есть в этой индустрии что-то такое, что заставляет людей хвастаться, кичиться, привирать, недоговаривать и даже лгать насчет своей доходности. Когда кто-то говорит, что заработал за год 70%, он наверняка умалчивает, что эта прибыль была сделана на депозите в $5000. Или есть трейдеры, которые хвастаются, что последняя сделка принесла им целых 35%, но не уточняют, что это была сделка на покупку опциона за два доллара.

 

          «Ага, точно, ты так крут! Прямо-таки умнее всех».

 

          Хороший трейдер не испытывает нужды в чужом одобрении. Какая разница, какой у тебя винрейт: 35% или 90%? Это неважно. Единственное, что важно – в состоянии ли ты платить своими торговыми прибылями по счетам, жить без долгов и откладывать на образование детей, отпуск и пенсию. А, и еще было бы неплохо иметь при этом хотя бы подобие личной жизни.

 

          Хотя я никогда не торговала с помощью автоматических систем, я стремлюсь к систематизации своих подходов. Мне тяжело расстаться с контролем, который дает мне чтение ленты. Я не желаю терять контроль, точка. Мне нравится считать, что мой опыт дает мне определенное преимущество. Но есть люди, которые могут прибыльно торговать, только следуя системе. Проблема в том, что трейдер должен испытывать уверенность в своем подходе, но это очень тяжело, если подход был разработан кем-то другим. У всех систем периодически случаются периоды суровых просадок, даже у тех, которые открывают по сотне сделок в месяц. И если система – не твое дитя, ты бросишь ее, когда столкнешься с убытками. Ты не станешь дожидаться, когда система восстановится от просадки… Если она вообще восстановится. Дело не только в просадках, но и в скорости восстановления. Это – критически важный параметр, о котором разработчики часто забывают. Если бы разработать прибыльную систему было так просто, все зарабатывали бы миллионы и разъезжали на кабриолетах Mercedes с номерами «EXPNSV». Но пытаться никто не запрещает – в процессе можно получить массу удовольствия…

 

          Однажды Бюран рассказал мне историю об одной группе трейдеров из Германии, которым он в середине девяностых продал свою систему. Трое из них вели совместную торговлю на депозите в 10 миллионов долларов. Несмотря на тот факт, что трейдинг был системным, им приходилось проделывать огромный объем работы по сбору данных и выставлению ордеров – такие уж были времена! Эпоха автоматизации тогда еще не настала. Если вы немного разбираетесь в торговых системах, вам должно быть известно, что распределение крупных прибылей на дистанции достаточно неравномерно. Это значит, что значительный процент годовых прибылей может быть получен всего за несколько дней. Причем это правило распространяется даже на системы с высокой частотой открытия сделок и средним временем удержания менее 24 часов. Однажды немецкие трейдеры решили взять выходной, чтобы посмотреть финал чемпионата мира по футболу… И, конечно же, попали под влияние закона Мерфи. Торговый день, который они пропустили, оказался одним из четырех самых удачных дней того года, ответственных за 85% годовой прибыли. Закон О'Шонесси: Мерфи был оптимистом. Когда вы упускаете сделку, она обязательно оказывается прибыльной.

 

          Предсказать распределение крупных прибылей невозможно, поэтому нужно торговать все сигналы системы без исключения.

Изменено 6 сентября, 2021 пользователем ju.vskv

[88]

14

РАБОТА НАД СИСТЕМОЙ

 

          Изучая книги библиотеки MTA, я наткнулась на работу авторства Джорджа Эйнджелла. Он предпринял попытку структурировать труды Тейлора, создав на их основе детализированную торговую систему. Она не прошла тесты, но меня заинтриговало упоминание индикатора Rate of Change с периодом 2. Я добавила его в свой софт Insight и начала размечать на графиках от руки.

 

          Ручное тестирование всегда приносило мне наилучшие результаты. Когда тестируешь сам, ты видишь, где и почему сработали сигналы. А еще этот подход облегчает процесс определения убыточных условий. При компьютерном тестировании массивы информации наваливаются друг на друга, что нередко приводит к взаимной компенсации, из-за чего ты упускаешь ценные нюансы. Я действительно многому научилась, размечая сигналы на графиках, анализируя убыточные сделки, определяя дополнительные фильтры и записывая от руки целые океаны данных. Уверена, я не смогла бы создать бесчисленное множество своих продуманных тактик, если бы занималась обычным компьютерным тестированием.

 

          Однажды я устроила на выходных тридцатичасовой марафон по разработке. Результатом стала Golf System, моя первая стопроцентно механическая торговая система. Я не играю в гольф! Я решила назвать ее так потому, что торговля по этой системе не требует долгих часов сидения за экранами. Достаточно разместить ордера в рынке – и все! Можно идти играть в гольф. Суть системы была проста: в конце торгового дня мы смотрим, где произойдет закрытие рынка, и в зависимости от этого открываем сделку на покупку или на продажу. Также в системе было два дополнительных фильтра, отсеивающих убыточные сигналы. Для выхода использовалась небольшая цель фиксированного размера. Стоп-лосс был в три раза больше, чем тейк-профит, но винрейт составлял целых 85%. Мне казалось, что это – лучшая механическая система на свете. Я была так воодушевлена! Обычно я входила позицией в 200-300 крупных контрактов. В те времена фьючерсов E-mini S&P еще не существовало, а ликвидность была далека от идеала, так что, уверена, мой брокер считал меня сумасшедшей. 19 лет спустя мы с ним поженились – очевидно, я произвела на него впечатление.

 

          Я была уверена, что моя Golf System будет обеспечивать меня до конца жизни. Я делилась сигналами с Робертом, моим другом из MTA. Позже, когда мы со Стивом Муром начали выпускать ежедневную аналитическую рассылку по факсу, я стала давать сигналы и там. Вскоре количество ордеров, поступающих в рынок на закрытии, значительно возросло. Один из наших подписчиков, живущий на Гавайях, входил позициями по 50 лотов. Сыграло свою роль и то, что среди наших подписчиков были брокеры, использовавшие сигналы для своих клиентов. Несколько лет спустя начался азиатский финансовый кризис 1997 года, и в одно прекрасное утро рынок сформировал против моей позиции огромный гэп. Ауч! Ночные стопы мне не подходили: мои позиции были слишком велики, а ликвидность рынка Globex – слишком мала. В итоге я бросила торговлю по Golf System… Но не сразу, а после того, как она хорошенько отшлепала меня на прощание.

 

          Даже если вы подберете ключ, в будущем они обязательно сменят замок.

 

          В тот период я была прямо-таки одержима паттернами, отыгрывающими в течение 1-5 дней, и индикатором ROC [Rate of Change] с периодом 2, хотя их статистическое преимущество было совершенно незначительным. Я пробовала использовать NAVA, программу для анализа и сопоставления паттернов, ныне канувшую в лету. Я распечатывала бесчисленное множество графиков. Я показывала свои работы другим трейдерам, но это было все равно что разговаривать с иностранцем, который не понимает твоего языка. Это нормально – этот бизнес хорош тем, что у каждого в нем свой взгляд на вещи. Но... Было бы неплохо получать обратную связь хотя бы иногда.

 

          Однажды я показала свои наработки Ларри Вильямсу, иконе индустрии. Я ничего о нем не слышала, пока торговала в биржевом зале, потому что он работал в другом сегменте трейдинговой индустрии. Мы познакомились на одном из нью-йоркских собраний MTA. Когда я отправилась в Калифорнию, чтобы навестить семью, Ларри пригласил меня заглянуть к нему в офис, который располагался всего в паре кварталов от пляжа – в те времена он жил в районе Ранчо Санта-Фе. Я не знала, чего ожидать, но когда вошла внутрь, я увидела книги – только книги, книги повсюду… Я думала, что увижу кучу мониторов, но их не было. Вместо этого везде были книги. Книги, сваленные в кучи на столах, на полу, книги, кое-как запиханные на полки – в полнейшем беспорядке… Ларри тогда только что опубликовал свою книгу о горе Синай. Он сразу же вручил мне другую – «How to Outfox the Foxes», в которой он описывал приемы, с помощью которых можно переиграть юристов на их собственном поле. Вот уж действительно – многогранный человек…

 

          В углу комнаты стояла соковыжималка – каждый понедельник Ларри постился, употребляя в пищу только свежевыжатые соки. А еще он бегал марафоны. Но что насчет торговли? В его офисе стоял всего лишь один примитивный ЭЛТ-монитор. В те времена софт TradeStation находился в зачаточном состоянии. Мне удалось войти в первую сотню пользователей. Чтобы торговать через TradeStation, требовалось подсоединить к компьютеру специальный блок безопасности. У моего блока был номер 100. Но Ларри оказался еще круче – он был одним из первых пользователей System Writer, платформы предыдущего поколения. Я попыталась поделиться с ним своими наработками касательно индикатора ROC c периодом 2, но у меня не получилось за несколько минут запрограммировать паттерны… Кодинг давался мне с трудом. В итоге мне так и не удалось донести до него свою идею. Мы решили прерваться, чтобы пообедать в каком-нибудь кафе у океана.

 

          «На чьей машине поедем?»

 

          «На вашей, определенно», – быстро ответила я, вспомнив невзрачный автомобиль, взятый мной напрокат. Ларри кивнул и подогнал белый минивэн – старый, грязный, с неудобной сдвижной дверью размером в половину машины. На его фоне моя прокатная тачка смотрелась весьма неплохо. Очевидно, у Ларри не было нужды производить впечатление на клиентов. Его простота и приземленность меня поражала. Пока мы отъезжали, он лукаво пошутил: «Так что, похоже, в твоей семье штаны носишь ты?». Я растерялась, не зная, как ответить на подобную бестактность. Это доломало остатки льда в наших отношениях, и мы с Ларри быстро стали друзьями.

 

          Мне так и не удалось найти коллегу, который помог бы мне с бэктестингом, так что я продолжила корпеть над разработкой своей комплексной методологии в одиночку. Я пыталась совместить работы Тейлора, свою Golf System, концепт трендовых дней и индикатор ROC с периодом 2. Мне хотелось создать стабильную модель, с помощью которой я могла бы торговать паттерны со временем отработки в один-два дня. Это стало бы прекрасным дополнением к паттернам SMR и моей внутридневной торговле на S&P. У Тейлора была своя модель для каждого типа дня. «Каждому торговому дню мы отводим свое ожидаемое движение».

 

          В этом и состоит суть моделей – они предоставляют трейдеру стартовый план игры. Но модели должны быть достаточно гибкими, чтобы трейдер мог подстраивать свою торговлю к последующему развитию событий. К примеру, если рынок открывается с крупным гэпом, модель может предположить, что цена, вероятно, пойдет в сторону закрытия гэпа. Но если за первые три часа этого не происходит, модель может сказать, что теперь наиболее вероятный сценарий – движение в том направлении, в котором сформировался гэп. Тейлор говорил: если ваш стартовый план игры оказывается верен в 55% случаев, этого достаточно, но нужно знать, что вы будете делать в тех ситуациях, когда план вас подвел.

 

          Есть один правдивый афоризм на все случаи жизни. «Лучше иметь хотя бы какой-то план, чем не иметь плана вовсе». Если ваш план плох, вы быстро это поймете.

 

          Я повидала немало трейдеров, которые были одержимы тщетной мечтой о создании строгой системы с железобетонными правилами. Когда такие трейдеры попадали в просадку, они решали, что им нужно добавить в свою систему дополнительный фильтр или еще раз оптимизировать одну из переменных.

 

          Тейлор говорил: «У трейдера, торгующего по методу из книги, может быть определенное преимущество. Но все же нельзя сказать, что такой трейдер владеет верным способом заработка. Такого метода не изобрели – и это хорошо».

Изменено 10 сентября, 2021 пользователем ju.vskv

[nois]

добавил гл 12-14

Линда Рашке_Сардины для трейдинга.fb2

[88]

15

МОЯ ТОРГОВАЯ ПРОГРАММА

 

          Для тех, кто решил начать чтение книги с этой главы – вот что вы пропустили: рынок надрал мне задницу, причем неоднократно, у меня родилась дочка, я потратила на свой фетиш на лошадей больше денег, чем готова признать. Ну вот, наверстали. А теперь перейдем к моим секретам. 

 

          Программа 1: Моя внутридневная торговля на S&P, мой хлеб с маслом. 95% моих сделок приходится именно на S&P. Я охочусь на эту дичь с самого момента ее появления. Торговля этим типом контрактов приносит мне наиболее стабильные результаты. «Не нужно чинить то, что не сломано». Не проходит и дня, чтобы S&P не дал мне по крайней мере два-три приличных шанса получить небольшую, но верную прибыль. В тех случаях, когда я решаю перенести свою позицию на следующий день, я использую индекс Russell или Nasdaq.

 

          Раньше я отслеживала внутрирыночные индикаторы типа Ticks, Trin, тренд ширины рынка и VIX. Ticks и Trin сейчас далеко не так полезны, как в восьмидесятых-девяностых годах. Было время, когда я торговала, входя против экстремумов Ticks. Теперь же он лучше всего работает в качестве индикатора импульса. Все изменилось после того, как в 2001 году формат котировок акций был переведен из дробного в десятичный. Кстати, внутрирыночные индикаторы, как и индикаторы или функции времени дня, лучше всего работают при высоких объемах.

 

          Какому бы торговому подходу вы ни следовали, нет ничего важнее контекста. Я люблю использовать «тиковые» графики, примерно соответствующие по размерам пяти- и пятнадцатиминутным графикам-барам. На таких графиках бары строятся не по временным отрезкам, а по количеству транзакций или ценовых колебаний. В этом подходе я придерживаюсь ритма Тейлора: куда сегодня идет цена, от лоу до хая или от хая до лоу? Все, что нужно – правильно ухватить общую идею сегодняшнего дня. Но, конечно, проще сказать, чем сделать.

 

          Наконец, я учитываю трендовые дни и дни консолидации, как учил Тейлор. В идеальный трендовый день нужно входить в покупки и оставаться в них до конца дня, скальпируя каждый паттерн продолжения тренда. Выход – на закрытии дня. Трендовые дни случаются примерно раз в месяц, и это как Рождество. Дни консолидации торгуются прямо противоположным образом. Любой выпад рынка вверх или вниз – мы входим в противоположном направлении. Рынок «шумит», ожидая завтрашнего выхода FOMC или другого важного экономического отчета – входим в противоположном направлении. Тестирование в день низких объемов – входим в противоположном направлении… Но реальные деньги все же делаются в трендовые дни и в дни с крупными объемами.

 

График S&P E-mini, на котором отмечены технические входы. Каждая свеча – 4000 тиков (график примерно соответствует пятиминутному).

 

          Программа 2: Этот центр прибыли у меня зарезервирован под 24 торговых инструмента – фьючерсные контракты и облигации. Время удержания сделки – от одного до трех дней… Если сделка прибыльная! Оставлять убыточные сделки на ночь – не лучшая идея. Мой ритм – «сегодня вошел, завтра вышел». Я научилась этому, анализируя сделки Тейлора и наблюдая за тем, как обычно разыгрываются сценарии пробоя волатильности.

 

          За годы торговли я придумала массу паттернов с броскими названиями. К примеру, «пинбол», «пять пальцев», «Анти», «черная сделка». Я даю своим паттернам забавные имена не просто так. Необычное название – это как символ, несущий в себе тысячу слов. В моем воображении сразу же возникает точная картина того, как именно выглядит этот паттерн и как рынок должен себя повести после открытия сделки. Это – моя собственная игровая доска, которую я создала самостоятельно, без влияния извне. В некотором роде это можно назвать «религией». Понять чужую игровую доску может не каждый. Вот почему важно создать для себя свою собственную.

 

Индикатор ROC (Rate of Change) с периодом 2. «Анти» на покупку и на продажу.

 

          Вот уже более 35 лет я каждый вечер записываю цены закрытия и значения импульса более чем 24 рынков. Это помогает мне поддерживать организованность. Если бы я этого не делала, я бы обязательно запуталась в объемах информации. Легко упустить нюансы, анализируя паттерны, отмеченные компьютером. Поэтому я всегда размечаю их самостоятельно, визуально анализируя графики и данные. А потом выстраиваю свои ожидания насчет того, что может случиться завтра.

 

          Программа 3: Сюда входят сделки, открытые по структурам, которые формируются на дневных и недельных графиках. Это – классический технический анализ и распознавание паттернов, но я все равно стараюсь точно измерять свои сетапы и определять для них конкретные наборы переменных. Почему это важно? С готовностью признаю: если я хочу найти на графике паттерн, я его обязательно найду. Классический технический анализ – это как любование бесформенными кучевыми облаками.

 

          «Видишь слона?»

          «Нет, я вижу только кролика».

 

          Под каждым графиком у меня располагается осциллятор 3/10 – десятилетия ручной разметки графиков SMR изрядно промыли мне мозг. Но даже с осциллятором можно разглядеть на графике то, чего там нет. Поэтому я не использую показания осцилляторов при составлении наборов переменных для своих паттернов. Для этого я предпочитаю применять ATR, пивоты и паттерны, образованные максимумами и минимумами свингов.

 

          «Только основы технического анализа, сэр».

 

          В сделках, открытых по этим паттернам, я трейлю свои стопы и «смотрю, что рынок готов дать». Выхожу я тогда, когда вижу потерю импульса. Не беспокойтесь, рынок даст вам знать, если вы оказались неправы – ваша сделка окрасится в красный цвет! Хороший вход отрабатывает сразу же, и цена уносится, не оглядываясь. Большая часть моих лучших сделок была проведена на разворотах дневных свингов, а вовсе не на пробоях графических формаций. Это – дело стиля.

 

          Каждый рынок дает за год от 14 до 20 приемлемых свинговых сделок. Когда смотришь на историю, кажется, что свинг-трейдинг мог бы принести тебе несметные богатства. Однако в действительности… Если мне удается ухватывать с каждого рынка хотя бы по одной приличной свинговой сделке в месяц, я считаю, что мне везет. Самое сложное – разобраться, когда торговать НЕ НУЖНО. Например, не стоит лезть в рынок, когда на графике не наблюдается выраженных свингов, а цена идет бесконечной шумной кривой.

 

Технические свинги – как по учебнику. Все работает!

 

«Шумная» среда с низкими объемами. Не лезь!

 

Дивергенции импульса на недельных свингах графика нефти.

 

Пробой на недельном графике тридцатилетних казначейских облигаций.

 

          Программа 4: Мой четвертый центр прибыли можно назвать «все остальное». Сюда входят сетапы, которые появляются сравнительно редко. Например, я покупаю колл- и пут-спреды, когда сентимент рынка достигает экстремума. Иногда я выстраиваю по фьючерсам позицию «оутрайт» [срочная валютная позиция, образовавшаяся в результате обычной форвардной сделки]. Также я вхожу в рынок, если вижу, что на акциях появилась какая-то интересная и уникальная возможность. Бывает, я торгую сезонность, когда условия выглядят привлекательно.

 

          В программу номер четыре входят возможности, которые тяжело точно измерить и смоделировать. Как правило, в основе этих сетапов лежат факторы, выходящие за пределы чистых ценовых данных, чего не скажешь о трех других моих программах.

 

Экстремум медвежьего сентимента дает хорошую возможность для открытия бычьей позиции.

 

Индекс FXI. Своевременный вход в короткие продажи после параболического роста.

 

          Я отслеживаю результаты своих центров прибыли на квартальной основе. Бывает, что в один квартал наибольшую прибыль мне приносит скальпинг на S&P, а в другой – моя программа номер два. По мере увеличения времени удержания сделки частота открытия сделок падает, а с ней и винрейт. К примеру, мой скальпинг на S&P приносит мне стабильные 85% прибыли, но винрейт второго центра прибыли составляет уже 60-65%. У третьего он ниже всех. Бывает, что он опускается ниже 50% – прямо как у систем следования за трендом! Тем не менее, третий центр прибыли отвечает за наибольший процент моего годового дохода. В один год моим самым прибыльным рынком могут оказаться облигации, но в другой рок-звездой становится уже рынок зерновых. А на третий год лучшим рынком оказывается иена, которая покрывает мой торт прибылей трехдюймовым слоем крема… И заправляет еще столько же между коржей!

 

          К сожалению, третий центр прибыли обладает наибольшей уязвимостью к выбросам, рандомным непредвиденным событиям, в которых я постоянно оказываюсь не на той стороне сделки.

 

          Чем больше время удержания сделки, тем выше риски.

 

          Когда я сбиваюсь с пути, я быстро это замечаю, потому что это сопровождается резким ростом или падением частоты открытия сделок по какому-то из центров прибыли. Проблему определить несложно. Бывает, я изо всех сил пытаюсь добиться от рынка чего-то невозможного. Бывает, я чересчур затягиваю с фиксированием убытков. Бывает, я торгую, не выспавшись... Все мы хорошо понимаем, что мы делаем не так, когда наши результаты начинают падать. По крайней мере, я – точно. Я ЗНАЮ, что я ошиблась. Но, конечно, ничто так не приводит в чувство, как холодная и бездушная статистика, которая пялится тебе прямо в лицо.

 

          Моя торговая программа требует большого количества времени и организованности, но кому нужна личная жизнь?.. Если бы я не любила это дело, я бы им не занималась. Главное – оградить себя от чужого влияния и внешних отвлекающих факторов. Я торгую по своей методологии уже четыре десятилетия. И за это время не изменилось ничего, кроме меня и моего адреса. Я стала старее, умнее и медленнее.

Изменено 20 сентября, 2021 пользователем ju.vskv

[nois]

Линда Рашке_Сардины для трейдинга.fb2

[88]

16

ПАЗЛЫ

 

          На рождество мама всегда дарила мне пазлы. Эта традиция зародилась еще в те времена, когда я была совсем маленькой. С годами мамин садизм рос, и она находила для меня все более и более сложные пазлы. Но однажды она превзошла саму себя, совершив настоящее злодеяние. Никаких сомнений, во всем мире не было пазла сложнее этого. Это творение ада пугало своими размерами – кажется, там было 10 000 кусочков... На коробке красовалось изображение карты мира, которое, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, было составлено из миллионов крошечных фотографий. Один только штат Флорида состоял из пятидесяти.

 

          Но, как говорится, никогда не говори «никогда». Рано или поздно я его одолела. Для меня сбор пазлов – зависимость, которой я поддаюсь только раз в году.

 

          Собирание пазлов – это искусство. Лучше всего это получается тогда, когда ты не прикладываешь усилий. Позвольте своему взгляду свободно скользить по горам разноцветных кусочков. Вскоре вы заметите, что каждый цвет как будто обладает своей фактурой. Кусочки сами начнут запрыгивать на свои места, причем вам даже не придется всматриваться в их края. Вашими руками начнет руководить шестое чувство. В спорте есть любопытный термин – «мягкие глаза». Мой тренер по верховой езде постоянно его использовал. Попробуйте расслабить мышцы глаз, и вы заметите, что движения вашей головы и шеи стали мягче, а ваше периферическое зрение расширилось. Излишняя сосредоточенность приводит к скованности, которая все усложняет.

 

          То же самое можно сказать и про анализ графиков. Не нужно напряженно в них вглядываться – это «жесткие глаза». Вместо этого попробуйте попрактиковать мягкие глаза. Со временем вы заметите, что ваше восприятие рынков стало более естественным. Вы начнете видеть общую картину и чувствовать направление денежного потока. Именно так я ощущаю себя в те редкие периоды, когда все мои центры прибыли работают гладко. Трейдинг становится непринужденным.  

 

          Умение дискреционно отслеживать одновременно множество рынков не освоить за один день. Требуется время, чтобы научиться стабильно обрабатывать большие объемы данных, не перегревая мозг. Эффективный подход – деление данных на отдельные части. Группировать информацию можно множеством способов: временные отрезки, коррелирующие рынки и секторы, конкретные паттерны. Начните отслеживать повторяющиеся примеры ценового поведения, создайте категоризацию. Это повысит вашу способность обрабатывать рыночную информацию. Сосредоточьтесь для начала на чем-то одном, возьмите это за отправную точку и только потом двигайтесь в сторону усложнения.

 

          Мне очень помогло то, что я много лет провела в биржевом зале, одновременно отслеживая множество опционных котировок. Важный нюанс – нужно научиться отбрасывать все, что не несет в себе ценности. Избыточное количество данных, внешние источники информации, телевизор, интернет-серфинг… Избавляйтесь от отвлекающих факторов, ликвидируйте их один за другим, и рано или поздно ваш торговый день сведется лишь к последовательности наблюдений. Следите за рынком. Будьте терпеливы. Как только увидите возможность, решительно действуйте. Исполняйте сделку автоматически, без колебаний.

 

          И разыгрывайте карты, которые вам сдали.

Изменено 22 сентября, 2021 пользователем ju.vskv

[ostapbender]

В 30.08.2021 в 19:48, 88 сказал:

Если бы разработать прибыльную систему было так просто, все зарабатывали бы миллионы и разъезжали на кабриолетах Mercedes с номерами «EXPNSV».

Нужно в заголовок ветки разработок )

[ostapbender]

В 03.09.2021 в 12:25, 88 сказал:

Даже если вы подберете ключ, в будущем они обязательно сменят замок.

И это в конце ветки )

[88]

17

ПИКОВАЯ ДАМА

 

          Начинался прилив, но мы были вне опасности – наши кресла-адирондаки стояли далеко от линии прибоя. Уровень воды медленно поднимался вверх по галечному пляжу, приближаясь к тлеющим углям костра, на котором мы уже успели пожарить маршмэллоу и сосиски для хот-догов.

 

          У Роджера была полная рука черв, и нам не терпелось подкинуть ему еще парочку. Мой младший братик (который останется для меня младшим братиком даже тогда, когда мы с ним станем седыми стариками) вырос самым талантливым карточным игроком в семье.

 

          Он сыграл червовую десятку. Стив сыграл пятерку, мама – шестерку.

 

          «Ха! Избавлюсь от девятки!»

 

          Все мы были рады возможности сбросить на Роджера свои червы. Он снова забрал взятку, получив еще четыре проигрышных очка. Потом сыграл трефовый туз и забрал взятку еще раз... Мы заподозрили неладное только тогда, когда он сыграл червового валета. Я всмотрелась в его лицо – оно было непроницаемо. Хмммм. В «Червах» карты высокого достоинства играют только тогда, когда игрок ХОЧЕТ забрать взятку.

 

          «Только не говори мне, что у тебя есть червовая дама, король и туз?»

 

          Да, определенно, они у него действительно были. За следующие два раунда он собрал все недостающие червы. Роджер пытался предпринять не такую уж отчаянную попытку сделать «выстрел по Луне», но для этого ему нужно было получить еще одну карту – пиковую даму. Страсти накалились до предела. Все члены моей семьи нацепили свои лучшие покерные лица.

 

          Как Роджер собирался заполучить нужную ему карту? Был ли у него туз и король? Только эти карты могли выкурить даму. Мы то и дело бросали друг на друга косые взгляды. Пока что ситуацию контролировал Роджер, но надолго ли его хватит?.. Он сыграл бубновый туз и забрал карты. Потом – бубновую даму, но мама выложила короля. У нас появилась возможность перехватить контроль. Наступил мой ход. Это был один из тех моментов, когда тебе приходится прикладывать нечеловеческие усилия, чтобы сдержать злорадную ухмылку. У меня не осталось бубновых карт, следовательно, я могла сыграть любую. Я сделала вид, что тщательно изучаю свои карты. Медленно вытянув одну из них, я аккуратно положила ее на самый верх, чтобы все смогли хорошенько разглядеть зловещий лик пиковой дамы.

 

 

          «Блин, мам, терпеть не могу тебя обыгрывать!» Из-за меня мама получала 13 проигрышных очков. Лицо Роджера вытянулось. Он понял, что застрял с полной рукой черв, которые теперь принесут ему 13 проигрышных очков. Если бы ему удалось заполучить даму, все, кроме него, получили бы по 26.

 

          «Ничего, побуду жертвенным ягненком. Опять», – ответила мама.

 

          Прибой наконец-то добрался до нашего костра, так что жарка маршмэллоу отпадала. Пиво тоже было на исходе. Но мы все равно пребывали в приподнятом расположении духа, ведь нам удалось разрушить планы нашего младшего братика.

 

          Мы росли, постоянно проигрывая. Мы играли в игры, где мог быть только один победитель, так что большинство неизменно оказывались лузерами. Единственное, что помогало нам с этим справиться – пихание локтями под ехидные комментарии. Причем когда кто-то выигрывал, он не гордился и не злорадствовал. Все мы прекрасно понимали, что в итоге каждый из нас, вероятно, проиграет гораздо больше раз, чем выиграет.

 

          Мы с моим братом Стивом потратили немало часов, обсуждая параллели, которые можно провести между трейдингом и покером. Я не играю в покер, а он не торгует, и все же любое утверждение, которое я могу сделать про трейдинг, можно применить по отношению к покеру, и наоборот. Не существует правильных или неправильных подходов к «торговле». То, что работает для одного, для другого может сливать. Но самое сложное – это принятие решений при отсутствии полной информации. В определенном проценте случаев мы неизбежно будем получать убытки. Как подготовиться к этому психологически? И как исключить из уравнения свое эго? Эго погубило немало трейдеров и покеристов. Я слышала массу историй о том, как вышедшее из-под контроля эго приводило к сливу всего депозита.

 

          В середине восьмидесятых Пол Тюдор Джонс какое-то время занимался трейдингом в Токио. Рынок тогда был неистовым. Вокруг Пола собралась целая толпа японских трейдеров. Он закрыл убыточную сделку… И услышал удивленные вздохи. Некоторые из трейдеров воскликнули: «Вы получаете убытки?».

 

          Каждая торговая среда уникальна. То же можно сказать и про каждую покерную игру. Трейдинг меняется от момента к моменту так же, как покер меняется от раздачи к раздаче. Мой брат учил меня: если тебе приходится принимать решение раньше других, нужно играть только лучшие руки. Это напомнило мне ранние входы в рынок, когда ты открываешь сделку до того, как сформировался устойчивый тренд. В этом случае нужно торговать только самые соблазнительные сигналы… Либо самую выгодную точку входа. Но даже лучшая рука далеко не всегда выигрывает банк.

 

          И к картам, и к трейдингу можно применить уловку-22: «Знай правила и знай, когда их нарушать». Но, пожалуй, еще важнее – осознать, что вы, возможно, не знаете всех правил. Майк Эпштейн обожал песни Марии Малдор. Его любимые слова – «Dem dat know, know that they know, and dem dat don’t know, don’t know dat they don’t know» [«Те, кто знают, знают, что они знают, а те, кто не знают, не знают, что они не знают»]. Об этом стоит задуматься.

 

          Должно быть, все согласятся, что и в трейдинге, и в покере есть правила, которые нельзя нарушать. Все они касаются мани-менеджмента.

 

          1) Береги свой капитал.

          2) Береги свои незафиксированные прибыли.

          3) Определи лимит убытков, который ты будешь отсчитывать от наивысшей точки своей кривой доходности. Другими словами, не возвращай рынку слишком много прибылей.

 

          Это – лучший совет для защиты от тильта. Невозможно играть в покер, не совершая ошибок. Это не под силу даже лучшим игрокам мира. Как бы ты ни был хорош в своем деле, время от времени ты обязательно будешь сталкиваться с сериями убытков.

 

          Тильт – состояние, мешающее принимать оптимальные решения. Обычно тильт вызывают внешние факторы, например, крупный проигрыш или неприятный звонок от супруга или супруги. Все, что вызывает у вас эмоциональный отклик, может привести к тильту и снижению качества принимаемых решений. Контроль эмоций – краеугольный камень и покера, и трейдинга.

 

          Можно подумать, что у всех проблем, касающихся тильта, триггеров и эмоций есть простое решение – стопроцентно системные торговые модели. Но если бы все было так просто, все бы занимались системной торговлей. Фирмы, зарабатывающие стопроцентно механическими подходами, как правило, вкладывают огромные ресурсы в развитие инфраструктуры, поддерживающей параллельное использование множества моделей и рынков. Но даже при этом одна проблема остается нерешенной – проблема полураспада системы. Как понять, что стратегия перестала работать? К сожалению, большинство торговых стратегий имеют ограниченный «срок годности», ведь неэффективности рынков со временем закрываются.

 

          У рынка тоже может случиться «тильт». Вот только решения на рынке принимает не индивид, а целая масса людей, поэтому определить момент начала тильта бывает непросто. Эмоциональные экстремумы несут в себе потенциал для огромных прибылей. Профессионалы хорошо умеют чувствовать такие типы рынков. Хороший пример – покушение на Рейгана. Это событие вызвало крупный обвал, за которым последовало мгновенное восстановление. Рынок рухнул, потому что толпа начала принимать неверные решения – следствие эмоционального шока. Другой пример – ловушка или ложный пробой, заставляющий разочарованных трейдеров покидать свои позиции. Еще один пример рыночного тильта – мощные движения на выборах 2016 года.

 

          Однажды моего брата Стива назначили руководить командой ученых, занимавшихся разработкой модели искусственного интеллекта для выявления случаев кредитного мошенничества. За отправную точку они взяли утверждение «аберрации – ценный источник информации». Но все ли «толстые хвосты» нормального распределения обладают ценностью? В долгосрочной перспективе некоторые аберрации действительно представляют собой ценный источник информации, но нередко они оказываются простым следствием каких-то необычных событий. Есть мнение, что суть работы трейдера – это поиск рыночных аномалий. Но в действительности нужно не только найти аномалию, но еще и успеть извлечь из нее прибыль, прежде чем преимущество сойдет на нет. Возможно, развитие технологий машинного обучения упростит нам эту задачу. Сейчас в эту область вкладывается гораздо больше средств, чем в трендовую торговлю.

 

          Математические модели не могут идеально работать в системах с неполной информацией. Даже лучшие трейдеры не в состоянии разглядеть все части рыночного уравнения. Нормальное распределение работает, но лишь до определенной степени. Гораздо полезнее научиться выявлять случаи, в которых распределение перекошено в какую-то сторону или не работает вовсе. И вот с этим гики-математики испытывают трудности! Проблема в том, что они придают информации избыточный вес и принимают результаты вычислений за данность.

 

          Благодаря Стиву я узнала, что в покере существует четыре основных стиля игры: лузово-пассивный, лузово-агрессивный, тайтово-пассивный и тайтово-агрессивный. Если вы хорошо овладеете тайтово-агрессивным стилем, в долгосрочной перспективе вы, вероятно, будете выигрывать (при условии, что рейк не очень велик [рейк – комиссия заведения]). Ваша дисперсия будет сравнительно мала, потому что вы будете играть небольшое число рук, ограничиваясь только лучшими. Но самый прибыльный стиль – лузово-агрессивный. Дисперсия в нем выше, но выше и годовая прибыль. Правда, овладеть этим стилем удается далеко не каждому. Лузово-агрессивным игрокам приходится сталкиваться с крупными взлетами и падениями кривой доходности, что очень нелегко в эмоциональном плане.

 

          Давайте немного поговорим о дисперсии и о том, какую роль она играет в разных стилях торговли. Не будем углубляться в дебри статистики! Просто скажем, что дисперсия – это скачки и падения кривой доходности. Агрессивный стиль покера предполагает, что вы чаще ставите и повышаете ставку, чем коллируете. Этим вы увеличиваете банк раздачи. Игроки начинают сражаться за более крупные суммы, что приводит к повышению как прибылей, так и убытков. Проще говоря, агрессивный стиль подразумевает более высокие риски. В контексте трейдинга агрессивная торговля – это применение более широких стопов, более высокая частота открытия сделок и использование сравнительно небольшого количества дополнительных подтверждений. Все это приводит к более крупным взлетам и падениям кривой доходности. Трейдерам, которые так торгуют, просто необходимо уметь справляться с эмоциями, которые вызывают достаточно крупные убытки и просадки.

 

          Я знала одного игрока в покер, который не просто умел справляться со взлетами и падениями… Он умел их использовать. Он научился заканчивать свои покерные сессии на пике, когда дисперсия перекашивалась в хорошую сторону и он получал крупный выигрыш. Сколько же раз я думала «ох, не надо было мне продолжать торговать после той серии прибылей»! Но нет, я прекращала торговлю только после того, как возвращала рынку часть заработанного… С годами начинаешь лучше понимать себя и свои собственные паттерны. Иногда я жалею, что у меня ушло на это так много времени.

 

          Тем, кто плохо справляется с крупными убытками, лучше практиковать тайтово-агрессивный стиль. В контексте трейдинга это означает использование редких, но надежных входов с умеренным мани-менеджментом и стоп-лоссами. Торгуйте меньше сделок и тщательно выбирайте свои точки входа!

 

          The Weakest Link [«Слабое звено»] – телевизионное шоу, которое дебютировало в США в 2001 году. Восьми игрокам по очереди задают вопросы, и если они дают правильные ответы, им предоставляется выбор: отправить выигрыш в банк или позволить ему расти. С каждым последующим верным ответом выигрыш растет все быстрее и быстрее, но при этом он находится в опасности – если один из игроков даст неверный ответ, незафиксированный выигрыш упадет обратно до нуля. Есть две оптимальные стратегии. Большинство участников либо фиксируют прибыль после 2-3 правильных ответов, либо теряют весь накопленный выигрыш – худшая тактика! Если вы хотите максимизировать возможный выигрыш, вам нельзя фиксировать мелкие прибыли. Нужно попытаться дойти до конца цепочки вопросов, правильно ответив 8 раз подряд. 1 верный ответ дает всего $1000, зато 8 верных ответов подряд вознаграждаются суммой в $125 000. Вторая по прибыльности стратегия – фиксировать прибыль после каждого верного ответа. В этом случае каждый правильный ответ будет приносить вам прибыль, хотя и небольшую.

 

          Аналог этой стратегии в трейдинге – скальпирование рынка с высоким винрейтом и целями в несколько тиков. Это – пример подхода с низкой дисперсией. После фиксирования небольшой прибыли рынок вполне может продолжить движение в том же направлении, но для трейдера это будет уже неважно, ведь он получил свой выигрыш и рынок его не отнимет. Трейдер, практикующий входы на пробоях крупных графических формаций, будет обладать более низким винрейтом. Это – неизбежное следствие ложных пробоев. Причем истинные пробои часто оказываются совсем небольшими… Но каким бы ни был пробой, трейдер должен удерживать свою прибыль и использовать трейлинг-стоп. Все, что ему нужно – 1-2 огромных движения в год. Но этот подход требует терпеливости, дисциплинированности и немалой силы духа. Мало что может сравниться с тем ощущением, которое дает трейдеру-новичку прибыль, прожигающая дыру в его кармане…

 

          Если говорить в целом, и игроки, и трейдеры обычно с большой неохотой оканчивают убыточную сессию. Это – хороший аргумент в пользу того, чтобы определиться с лимитом убытков. Не стоит терять за одну сессию больше, чем вы можете заработать за хорошую сессию покера или трейдинга. Не «застревайте» в просадке. Если вам не удастся прибрать сегодня бардак, который вы развели вчера – подумайте, как вы почувствуете себя завтра?.. Вы окажетесь в невыгодной эмоциональной позиции!

 

          Следуйте своему процессу несмотря ни на что. Если вы понимаете, что вам это не по силам – отступите. Рынки торгуются 24/7. Торговые возможности никуда от вас не денутся.

 

          Что делать, если дела идут плохо? Главное – не выкапывать себе еще более глубокую яму! После крупного убытка я обычно провожу небольшую «перегруппировку» и только потом берусь за его исправление. Свои самые крупные прибыли я всегда получала именно после крупных убытков. А что касается худших сделок… Это были убыточные сделки, которые я оставляла на ночь в надежде на то, что утром мне удастся выйти по более хорошей цене. Как показала статистика, на следующее утро цена обычно оказывается еще хуже – плохое закрытие предыдущего дня толкает ее еще дальше. Открытие рынка часто несет в себе хорошие возможности для прибыли, но вы не сможете ими воспользоваться, если ваш ум будет занят работой над вчерашней убыточной позицией.

 

          Говорят, для того, чтобы стабильно зарабатывать покером, нужно обладать внутренним огнем и испытывать страсть не только к игре, но еще и к обучению и развитию. Я считаю, что не менее важно при этом жить сбалансированной жизнью. В начале покерной карьеры игроки жаждут получить как можно больше знаний и опыта, ведь это единственный способ добиться успеха. Но в вашей жизни должны быть и другие увлечения, иначе ваша карьера (или страсть) превратится в зависимость. Это касается и трейдеров-новичков.

 

          Для получения опыта необходимо продолжать играть в игру, все глубже постигая ее нюансы. Опыт необходим для успешного комбинирования аналитики и контекста. Математическая составляющая гораздо проще. Не верно ли это для всех игр?

Изменено 27 сентября, 2021 пользователем ju.vskv

[88]

18

МОЕ ИМЯ В ТЕЛЕФОННОМ СПРАВОЧНИКЕ

 

          В начале девяностых я переоборудовала наш подвал в домашний торговый офис. Я собрала там сложную систему из множества огромных и неуклюжих мониторов… На фоне сегодняшних плоских экранов они смотрелись бы ужасно примитивно. На мониторы были выведены графики и котировки – в принципе, те же самые, что я использую и сейчас, только пикселей в них было гораздо меньше. Каждое утро я растворялась во тьме своего подземелья, чтобы заняться торговлей. После открытия рынков я становилась совершенно глуха ко всему, что происходило снаружи. Думаю, я не заметила бы даже взрыв бомбы.

 

          Мы жили в глуши, в окружении хвойных лесов. Единственным зданием по соседству был местный гольф-клуб. Это было очень умиротворенное место для жизни.

 

          Одним весенним утром, когда я, как всегда, работала в подвале, а мой муж готовил обед, по дому неожиданно прокатился звук дверного звонка. Поскольку я была полностью сосредоточена на торговле, то не обратила на него никакого внимания. Мужу проигнорировать звонок было гораздо сложнее. Он лишь на мгновенье помедлил, гадая, кто мог нагрянуть к нам в разгар торгового дня.

 

Укладываю Эрике волосы в своем подвальном офисе.

 

          Открыв дверь, мой муж обнаружил на пороге трех японских бизнесменов, лучившихся энтузиазмом. Подняв с пола челюсть, он спросил, чем может им помочь. В ответ они показали ему книгу Новые маги рынка, открытую на главе с моим интервью.

 

          «Это дом Линды? Мы приехали, чтобы увидеть мага!»

 

          Мой муж пялился на них во все глаза, гадая, в какое из параллельных измерений нас занесло. «Эмм, в данный момент она занята». Японцы пялились на моего мужа глазами, полными оптимизма. «Возможно, вам стоит зайти попозже…» – сказал он, медленно закрывая перед ними дверь. Затем он помчался в подвал. «Ты никогда не угадаешь, что только что произошло».

 

          Новые маги рынка – одна из книг популярного цикла Джека Швагера. Мы познакомились с Джеком в начале девяностых. Не представляю, как он обо мне узнал, но он сам связался со мной и предложил встретиться за обедом. Я не знала, кто такой Джек Швагер, так что ответила, что ему придется подождать до моей следующей поездки в Нью-Йорк. Я шла на поправку, но мое здоровье еще не восстановилось на 100%, так что в Нью-Йорк я ездила на своем любимом автобусе фирмы Greyhound, который ходил по трассе Джерси-Тернпайк.

 

          Джек сомневался, что моя краткосрочная торговля действительно способна приносить такие хорошие прибыли. В ответ на это я сказала, что мне не по силам спрогнозировать рынок дальше, чем на 2-3 дня вперед. В ходе нашей беседы я показала ему свои наработки, методологии и доказательства прибыльности. Потом мы пообедали при включенном диктофоне. Я даже не подозревала, что войду в число Новых магов рынка. Он связался со мной через несколько недель, чтобы узнать мой адрес. Пару дней спустя я обнаружила в своем почтовом ящике посылку – его новую книгу, в которой была глава и обо мне.

 

          Эта посылка заставила меня вспомнить фильм «Придурок» со Стивом Мартином. «Сначала мое имя попало в телефонный справочник, а теперь ты набила его у себя на заднице! Готов поспорить, здесь его увидят гораздо больше людей, чем в справочнике».

 

          Серия Маги рынка снискала огромную популярность. Я жила на окраине парка Нью-Джерси Пайнлэндс, в уединенном местечке глубоко в лесу. До Филадельфии было сорок пять минут пути. Книга Джека оказалась чем-то вроде открытого приглашения для людей из всех слоев торговой индустрии – не стесняйтесь, приходите, посетите мой офис! В итоге мне пришлось умолять служащих биржи убрать мой адрес из листингов, ведь я по-прежнему числилась ее членом.

 

          Другой индивид заявился ко мне на порог с интересным подарком. Это был трейдер из первой группы Черепах. Так называлась команда трейдеров, которую тренировал Ричард Деннис. Хотя у трейдера на тот момент не было капиталов в управлении, он все равно захотел со мной встретиться. Он подарил мне бумажный пакет, набитый ксерокопиями крупноформатных тетрадей, в которых содержались его заметки по торговой программе Ричарда Денниса. На тот момент я плохо разбиралась в трендовых системах, это была не моя игра. Но его заметки меня удивили – «системе» там отводилось всего около 10%! 90% касалось психологии, теории игр и классических графических паттернов, что применимо в любых торговых подходах.

 

          С момента того визита прошло уже целых двадцать пять лет, так что, думаю, ничего страшного, если я открою вам пару секретов. Большая часть паттернов представляла собой простые баровые формации. Пример: если на графике формируется длинная шпилька верх (в современном свечном анализе это называется «перевернутый молот»), а потом рынок пробивает ее максимум, нужно долиться к своей позиции на один дополнительный юнит риска. Когда на меня начал работать Рик, трейдер, торговавший до этого в Sjo Inc. (одна из фирм Черепах), он подтвердил, что Черепахи действительно использовали пробой этого паттерна. Они называли подобные отметки «структурными точками». Оригинальная методика Черепах представляла собой нечто большее, чем простую механическую «систему». К сожалению, ее нюансы не вышли за пределы класса, в котором Деннис наставлял своих учеников. Главный урок, который я извлекла из тех заметок – трейдеры просто обязаны торговать все входы. Невозможно предсказать, какая именно сделка принесет вам самую крупную прибыль этого года. Так что, как шутливо приговаривал Рик, «делай сделки».

 

***

 

          Однажды к нам на выходные приехал с семьей Тоби Крейбл. Но с ним я познакомилась задолго до этого – нас представил друг другу наш общий брокер. Мы с Тоби любили поболтать, когда пересекались в Нью-Йорке и Чикаго. После работы на Виктора Нидерхоффера он подписал соглашение о неконкуренции сроком в пять лет. Это означало, что его голова была забита идеями, выпустить которые ему было просто некуда. Тоби любит статистику в том же ключе, что и я. А еще он обожает теннис – так же сильно, как я обожаю лошадей! На самом деле, какое-то время он даже играл на полупрофессиональном уровне. Думаю, именно теннис помог ему не сойти с ума от избытка энергии. Тем вечером я показала ему значительную часть своих наработок по комбинированию краткосрочного индикатора Rate of Change с графическими паттернами.

 

          Пока мой муж готовил ужин, Тоби делился со мной своими переживаниями. «Я скучаю по индустрии. Пять лет разрабатывать модели, не пуская их в ход – это чересчур».

 

          «Не говори! Чего бы ты ни ждал, пять лет – это слишком долго. Особенно если речь о рынках. Над чем ты сейчас работаешь?»

 

          «Я разрабатываю платформу, которая позволила бы мне автоматизировать множество стратегий. Я по-прежнему работаю над системами, в которых время удержания сделок не превышает 2-3 дня», – ответил он.

 

          «Аааа… А большая часть моих наработок – модели с двумя переменными и одним фильтром. Плюс мелкие подстройки, например, период ATR или функция времени дня. Я, как и ты, использую крупные объемы выборки, но я обнаружила, что для меня даже 300 – это слишком мало». Я по-прежнему искала подтверждения тому, что я нахожусь на верном пути.

 

          Пока жена Тоби кормила их сына веганской кашей, мы с ним стояли у барной стойки, обсуждая следующую великую систему. «Так что, ты планируешь работать со средствами инвесторов?» – поинтересовалась я.

 

          «Начну в тот самый день, как закончится мой пятилетний срок», – улыбнулся в ответ Тоби.

 

          Те выходные в Резиденции Рашке прошли просто прекрасно. Мы здорово провели время, пялясь в экраны компьютеров и обсуждая стратегии, которые не могли пустить в ход.

 

          Хотя пять лет спустя Тоби все-таки сделал это, и еще как!.. Он нашел свою нишу – торговля с минимальными просадками – и добился в ней впечатляющего успеха. Его прибыли были небольшими, но исключительно стабильными. Кроме того, он работал на малопопулярном таймфрейме, что заинтересовало сторонние фирмы. Они начали использовать его программы, выплачивая ему весьма неплохие комиссионные. В итоге Тоби переехал в Беверли-Хиллз, где он по сей день ведет дела своей фирмы – так же методично, как занимается теннисом.

 

          Профессионалы нередко развивают в себе последовательность и сосредоточенность, занимаясь другими дисциплинами.

Изменено 29 сентября, 2021 пользователем ju.vskv

[Pavel888]

13 часов назад, 88 сказал:

          Эта посылка заставила меня вспомнить фильм «Придурок» со Стивом Мартином.       

да, если кто не видел - рекомендую посмотреть это кино)

сейчас так не снимают

[88]

19

ТАК ЭТО ВЫГОДНО!..

 

          За годы торговли я стала свидетельницей многих совершенно невероятных событий. Выдумать такое было бы просто невозможно. Например, однажды утром мне позвонил брокер из фирмы, которая вела для меня дела в Чикаго.

 

          «Привет, Линда, прости, но сегодня мы не торгуем».

          «В смысле? Вы не будете исполнять мои ордера? Но у меня же открыты позиции!» – я не верила своим ушам.

          «Прости, Чикаго закрыт», – брокер был краток. Ему предстояло обзвонить еще несколько дюжин клиентов.

          «Но, но, но?.. Что насчет моих позиций? Как же мне торговать?»

          «Мы закрыты. Прости. Я перезвоню с новостями завтра».

          *клац*

 

          Это был апрель 1992 года. Как оказалось, всему виной был пробой старого туннеля под рекой Чикаго. Подрядчик, работавший над капитальным ремонтом моста, обратился в мэрию с запросом на установку нескольких новых свай – он не хотел менять старые, чтобы сохранить историческую часть моста. Мэрия дала добро, и в план были внесены правки. Но подрядчик с бригадой даже не догадывался, что прямо под руслом реки пролегает заброшенный туннель. Им уже давно не пользовались, но он был соединен с другими действующими туннелями. Установка новой сваи привела к небольшой течи, которая со временем разрослась до огромной дыры 20 футов диаметром [примерно 6 метров]. Подвалы и подземные объекты Финансового района Чикаго оказались затоплены – туда хлынуло около 250 миллионов галлонов воды [1 миллион кубометров]. Когда охранники коммерческого центра Мерчендайз-Март обнаружили в своих подвалах резвящуюся рыбу и забили тревогу, власти эвакуировали Чикаго-Луп и весь Финансовый район. Чикагская торговая палата и Чикагская товарная биржа закрылись на несколько дней. Мои брокеры организовали временный штаб в пригородном доме, принадлежавшем одному из них, но урок был ясен: всегда держи под рукой запасные торговые счета и запасных брокеров.

 

          Однажды в середине рабочего дня я получила холодный звонок от женщины-брокера из Нью-Йорка. Она ничего обо мне не знала, так что я решила немного над ней подшутить.

 

          «Верно, у меня есть счет для фьючерсной торговли, а откуда вы узнали мое имя?» – спросила я.

          «Я из нью-йоркской фирмы Vision. Я хочу, чтобы вы открыли у меня счет». Она говорила так настойчиво, как умеют только ньюйоркцы.

          «С чего бы? Я не особо-то торгую. Я живу на ферме на юге Нью-Джерси. Я иногда покупаю контракт на кукурузу, чтобы захеджировать корм для куриц, только и всего».

          «В смысле, ваших куриц? Вы выращиваете куриц?..» На фоне послышался торопливый шелест страниц. По всей видимости, брокер суетливо листала свои списки номеров для холодных звонков, чтобы понять, как я в них угодила.

          «Так точно, мэм, куриц! Прямо сейчас смотрю на них через окно». На самом деле я смотрела на задницу Тины, которая принимала с моей дочкой солнечные ванны.

          «Что ж, я считаю, что мы с вами могли бы неплохо сработаться. Отказ меня не устроит».

 

          Она еще не раз мне звонила, проявляя впечатляющую настойчивость. Меня полностью устраивали торговые условия, которые предоставляла моя клиринговая фирма, но я решила, что мне не помешает быть более открытой для новых возможностей. Кроме того, чикагское наводнение заставило меня задуматься о регистрации запасных торговых счетов у других брокеров. Так что в итоге я все-таки согласилась, сказав, что мы можем встретиться за обедом во время одного из моих следующих визитов в Нью-Йорк.

 

          Приехав на место встречи, я начала озираться вокруг, пытаясь найти брокеров, но их видно не было. Единственное, что я заметила – какое-то темное пятнышко… Это была Лиз – все ее 90 фунтов [40 килограмм], увенчанные копной рыжих волос и укутанные в цветастый шарф, развевающийся на ветру. Ее низкий грудной голос вводил в заблуждение – когда мы общались по телефону, я думала, что в ней фунтов 200 [90 килограмм]. Я открыла у нее счет из чистого уважения к ее настойчивости. Когда мы познакомились немного поближе, я узнала, что она ищет инвесторов для женщины-CTA. Она сказала, что мне тоже стоит об этом задуматься.

 

          Я практически не разбиралась ни в управлении чужими средствами, ни в институциональной стороне бизнеса. Зачем мне торговать на кого-то другого и отдавать ему 80% прибылей, оставляя себе жалкие 20%? Я не раз финансировала других трейдеров, и условия всегда были 50/50. Трейдер всегда оставлял себе как минимум половину заработанного.

 

          За три десятка лет я профинансировала 16 разных трейдеров. Только один из них остался в плюсе – Боб Бюран. Так что больше я в трейдеров не инвестирую. 1 успех на 16 попыток – на мой вкус, винрейт маловат! Это – еще одно свидетельство в пользу того, насколько сложна эта профессия. И если уж на то пошло, я не понимала, зачем мне просить денег у других, когда у меня есть свои собственные.

 

          Лиз дала мне контакт женщины-трейдера, для которой она собирала инвестиции, чтобы я ей позвонила и сама разузнала все подробности. Ее тоже звали Лиз, Лиз Чевал, и она была настолько любезна и великодушна, насколько это вообще возможно. Лиз была одной из оригинальных Черепах – трейдеров, которых учили Ричард Деннис и Билл Экхардт. Черепахи специализировались на долгосрочной трендовой торговле и в дни своего расцвета имели в управлении весьма серьезные капиталы. Фирма Лиз, EMC Capital Advisers, была основана в 1988 году. Ее прибыльность заслуживала уважения: в течение 25 лет своего существования фирма стабильно обгоняла по доходности индекс S&P, пусть и ненамного.

 

          У Лиз были впечатляюще демократичные взгляды на трейдинг. Однажды она сказала мне: «Сделай это. Когда торговля велась в ямах, у мужчин было физическое преимущество, но теперь это уже неважно, ведь трейдинг почти на 100% стал электронным. Тем, кто хочет заняться фьючерсной торговлей на средства инвесторов (и мужчинам, и женщинам), я всегда даю один и тот же совет… Овладейте техническими навыками! Без них вам не обойтись. Даже самым великим мыслителям и изобретателям нужно находить своим идеям техническое применение, иначе тестирование и реальная торговля просто невозможны. Овладей этими навыками и ты сможешь войти в этот бизнес… Или даже создать свой собственный». Она верила, что числа – прекрасный инструмент для борьбы с дискриминацией. Главное – наличие прибыльных торговых отчетов, а пол трейдера роли не играет.

 

          Лиз действительно считала, что мне стоит заняться торговлей на средства инвесторов... Настолько, что раз за разом поднимала эту тему в наших телефонных разговорах.

 

          «Знаешь, когда торгуешь на чужие средства, ты можешь позволить себе делать меньше процентов, чем при торговле на своем счете. Потому что ты используешь гораздо более крупное плечо, но не в прямом смысле, а в переносном, ведь тебе доступны огромные капиталы инвесторов».

          «О, Боже! Вот теперь ты завладела моим вниманием».

          «У тебя уже есть и надежная стратегия, и богатый опыт. Продолжай делать то, что ты делаешь. Просто делай это в более крупных масштабах». Ее убежденность заставила меня задуматься.

 

          Также Лиз не раз подчеркивала, что умение адаптироваться к изменениям – ключевой навык, необходимый для долгосрочного успеха в торговле. «Разработать стратегию, которая будет прибыльна в ближайшем будущем, сравнительно просто. Гораздо сложнее создать надежный метод для постоянной адаптации своей стратегии к изменяющимся рыночным условиям».

 

          Идите и процветайте!

 

          Лиз умерла в 2013 году из-за аневризмы. Ей было 56 лет. Я надеюсь, что ее имя не будет забыто. Она была единственной женщиной в первой группе Черепах и одной из немногих, кому удалось продержаться в этом бизнесе так долго. Лиз была подобна стихии. Я очень рада, что мы с ней были знакомы.

 

***

 

          Открыв для себя новую сторону бизнеса, я полностью сосредоточилась на ее изучении. Я встречалась с брокерами в Чикаго. Я познакомилась с Ричардом Ковнером, братом печально известного Брюса Ковнера. Он держал совершенно негламурный офис в швейном квартале Нью-Йорка. Я отправилось в Делавэр, где друг представил меня управляющим местного пенсионного фонда. Я заводила новые контакты повсюду: от самых мелких фирм до первоклассных вилл. Каждый с готовностью делился со мной своими двумя центами, рассказывая о том, с какой стороны лучше подступиться к этому бизнесу. Я видела, что большинство управляющих показывают сравнительно небольшую доходность, и думала, что смогу справиться гораздо лучше. Заработать 100% годовой прибыли на депозите в миллион долларов – это вполне возможно. Но сделать то же самое на депозите в миллиард практически нереально. И все же я решила последовать совету Лиз. Я хотела выстроить бизнес, а не просто торговать для себя.

 

          В фильме «Придурок» есть прекрасный момент, когда над головой персонажа Стива Мартина загорается лампочка и он восклицает: «А-а-а! Так это выгодно!..».

 

          Я чувствовала себя так же. Все-таки разница была, причем существенная… Одно дело – получать прибыли на действительно крупных счетах (от 100 до 300 миллионов долларов и даже больше), и совсем другое – торговать на собственном депозите, который, конечно, к тому моменту значительно подрос, но все же не настолько… Правда, сначала мой соревновательный дух был на высоте и я думала, что смогу делать по 200-300% в год, как раньше. Ошибка!

 

          Я позвонила Моррису – трейдеру, который оказал мне финансовую поддержку после моего слива на Тихоокеанской фондовой бирже. Мы с ним оставались на связи, потому что я свое время убедила его купить софт Insight, который использовала и сама. Он понравился Моррису, причем настолько, что он начал применять его для своей повседневной торговли. Возможно, он чувствовал, что теперь мне немного обязан… Хотя, наверное, ему просто нравилось со мной общаться, ведь теперь не нужно было ругаться на меня за слишком поспешную или слишком нерасторопную корректировку позиций. Каким-то образом нам с ним удалось остаться хорошими друзьями.

 

          «Моррис, мне нужно показать положительную статистику торгов на счете третьего лица». Счета третьих лиц еще называют OPM – «Other People’s Money» [чужие деньги].

          «Сколько тебе нужно?»

          «Не знаю, может, $50 000?»

          «Конечно!» – совершенно спокойно ответил он.

 

          50 000 – это не так уж много, но я подумала, что сам факт прибыльной торговли на чужом счете окажется достаточно весомым аргументом в пользу работоспособности моей торговой программы. Кроме того, счет такого размера было удобно использовать для вычислений – на каждые $50 000 капитала приходится как раз один контракт.

 

          Вот так я получила свою первую сделку на OPM. В 1992 году я официально стала управляющей на фьючерсном рынке – спасибо Моррису за его неугасающий оптимизм!

 

          Некоторые люди хорошо торгуют на свои средства, но терпят неудачу, когда сталкиваются с грузом ответственности, сопутствующим торговле на OPM. Другие же показывают на OPM впечатляющие результаты, но на своих собственных счетах торгуют очень нерешительно. Поэтому каждому инвестору совершенно необходимо ознакомиться с долгосрочными результатами торговли трейдера на OPM, прежде чем вкладывать в него свои средства.

 

          Не знаю, как именно, но вскоре по рынку прошел слух, что я начала принимать капитал в управление. Это было удивительно, ведь я никогда не занималась саморекламой и не нанимала агентов для поиска источников финансирования. Конечно, сыграл на руку тот факт, что мое имя было напечатано в Магах рынка. Кроме того, благодаря одному контакту в Чикаго я получила в управление деньги Прицкеров – единственное, что было нужно знать Улице. Прицкеры – одна из самых богатых семей Америки. Их доля в сети отелей Hyatt принесла им целое состояние. Прицкеры были одними из первых, кто начал практиковать агрессивные капиталовложения в альтернативные инвестиционные инструменты, в частности, в CTA и хедж-фонды. А раз уж в меня вложились Прицкеры, в меня должны были вложиться все. Вскоре мне пришлось стать CTA, потому что CFTC [Commodity Futures Trading Commission, комиссия по срочной биржевой торговле] разрешает держать в управлении не больше 15 чужих счетов, хочешь больше – нужно регистрироваться. В свой первый год я показала доходность в 76% (после вычета моей доли). Я сдвинулась с мертвой точки и начала наращивать обороты.

 

***

 

          Вскоре после этого я занялась еще и хеджированием на рынке меди – спасибо Моррису. Он состоял в совете директоров фирмы, которая производила медную продукцию. Время от времени я покупала для них пару сотен фьючерсов на медь, истекавших через 16-18 месяцев, чтобы захеджировать их коммерческие контракты. Затем я каждый месяц ликвидировала определенную часть позиции. Ее размер зависел от того, сколько меди фирма успела пустить в производство.

 

          Для нас, трейдеров, фьючерсы – инструмент для спекуляций. Однако они были созданы в 1800-х годах вовсе не для этого! Изначально этот тип контрактов использовался фермерами, которые пытались с их помощью сократить риски, связанные с неурожайностью. Люди, которые действительно используют товары, контракты на которые торгуются на биржах, называются коммерческими участниками рынка. Производство медной продукции приносило моему клиенту совсем небольшие прибыли, так что он просто не мог позволить себе роста цен на сырье.

 

          В том, что касалось моих ордеров на покупку, мне приходилось полагаться на брокеров, работавших в яме. Обычно никто не продает фьючерсы на медь с датой поставки через полтора года. По большей части на рынке торгуются фьючерсы на следующий месяц, то есть контракты с ближайшей датой поставки.

 

Медь-1994: Попытки войти в покупки для хеджирования коммерческого клиента.

 

          Разным годам присваивались разные цвета. Если я хотела купить медь на следующий год, это был «красный месяц». Эта работа заставила меня подружиться с нью-йоркскими брокерами из ямы меди. Конечно, лучшими друзьями мы не стали, но я знала, что в том, что касается поиска продавцов, которые согласились бы на условия моего коммерческого клиента, я могу на них положиться. Для обозначения разных рынков мы использовали специальный сленг. Медь, например, называлась проволокой. «Купи мне 50 вагонов проволоки по рынку». Вагоны = контракты. Другое забавное название – «сладости», так называли сахар. «Продай 50 сладостей по 8.85».

 

          У меди наблюдаются сильные сезонные тренды, потому что самые крупные ордера на этом рынке обычно размещаются осенью. Я по сей день отслеживаю в октябре появление хорошей возможности для покупки. Если мне кажется, что медь достигла своего сезонного минимума, я покупаю. Этот сетап не раз приносил мне крупную прибыль.

 

          Выход за пределы самостоятельной торговли значительно расширяет кругозор трейдера.

Изменено 4 октября, 2021 пользователем ju.vskv

[88]

20

СИНХРОНИЧНОСТЬ И ПОДШИВКА ИЗ МОРГА

 

          Фрэнк был уникальной гениальной личностью, которая вошла в мою жизнь совершенно неожиданным образом. Он одевался как типичный инженер – рубашка с коротким рукавом (в зимний сезон – клетчатая из фланели), ручка в нагрудном кармане, очки в проволочной оправе, короткая стрижка. В свое время Фрэнк предложил Hewlett-Packard написать софт, который продлил бы срок службы одного из их продуктов на два года. Он был одним из немногих людей (возможно, единственным), кому удалось договориться об оплате в виде процента от прибылей. Специалисты HP считали, что эту работу выполнить невозможно, а уж тем более – всего за три месяца. Но у Фрэнка был девиз: «Вопрос не в том, возможно ли это. Вопрос в том, сколько времени на это потребуется».

 

          Думаю, вы уже догадались – ему удалось доказать HP, что это возможно. Он успешно выполнил задание и теперь мог не беспокоиться о деньгах до конца своей жизни. Разбогатев, он поставил перед своим гениальным мозгом новую миссию – завоевать рынки. Но с этим у него возникли проблемы! Трейдинг отличается от разработки софта – на рынках чистый интеллект далеко не всегда является залогом победы.

 

          На тот момент Фрэнк уже достаточно давно пользовался услугами личной ассистентки, муж которой работал директором местного морга. Однажды, слоняясь по моргу, она наткнулась на подшивку старых газет – они использовались в процессе бальзамирования. Ей в глаза бросилась моя фотография, напечатанная на первой странице местной газеты, в которую я попала вскоре после публикации Новых магов рынка. Определенно, в Нью-Джерси Пайнлэндс, где я жила, наблюдалась нехватка интересных тем для новостей. Благодаря этому мы и познакомились с Фрэнком! Его ассистентка показала ему статью обо мне и сказала, что уж я-то точно должна знать все рыночные секреты. Он позвонил мне средь бела дня и напросился в гости, чтобы посмотреть, как я торгую, и задать мне несколько вопросов.

 

          В те времена я все еще торговала, сидя в своей огромной пещере – точнее, в подвале! Это было тихое прохладное место с неярким освещением. Там не было ни окон, ни телевизора. Ничто не отвлекало меня от дела. Познакомившись с моими техническими индикаторами, Фрэнк сразу же захотел провести их бэктест, чтобы посмотреть, получится ли у него собрать из них систему. Ох уж эти инженеры!..

 

          Он не понимал: очень нелегко добиться устойчивого преимущества, используя одни только индикаторы. Индикаторы облегчают процесс распознавания паттернов, но в механической системе они могут пригодиться разве что в качестве фильтра. В этом вопросе мнения тех, кто создает софт для трейдинга, и тех, кто его использует, расходятся.

 

          Фрэнк был настоящим компьютерным гением. В 1992 году он предпринял попытку расширить скриптовый язык TradeStation, чтобы получить возможность обрабатывать во время бэктестинга более сложные задачи, но уткнулся в потолок вычислительных мощностей и памяти. И это несмотря на то, что у него был доступ к лучшим персональным компьютерам! Он опережал свое время.

 

          После этого он написал скриптовый язык для Aspen Graphics. Скриптовый код – это то, что позволяет разработчикам создавать индикаторы, формулы и торговые стратегии. В итоге он написал свой собственный софт, применив принципы объектно-ориентированного программирования, которое в те времена практически не использовалось. Фрэнк был настоящим гуру разработки, хотя чуть позже я узнала, что код он писал не сам – на него работал программист по имени Том. У Тома была докторская степень, и он жил на чердаке. Я так с ним и не встретилась, хотя за годы работы с Фрэнком не раз слышала о его выдающихся талантах.

 

          Зависать с Фрэнком было весело, потому что у него были все игрушки, о каких только можно мечтать: вертолеты, военные хаммеры, гидроциклы последних моделей, дом на колесах стоимостью в миллион долларов... Если человек не заводит детей, с годами у него появляется слишком много свободного времени. Фрэнк жил в скромном неприметном ранчо в лесу, подвал которого напоминал центр управления секретными миссиями. Самые быстрые компьютеры, самые быстрые линии передачи данных, установки для ионизации воздуха индустриального уровня… Все провода и кабели находились в безупречном порядке – аккуратно стянуты и спрятаны. В отдельной комнате у Фрэнка хранилась коллекция винтовок и сложное устройство для калибровки лазерных прицелов.

 

          Увидев все это, я смогла выдавить из себя только одну фразу – «довольно-таки опасно держать такой арсенал по соседству со своим торговым офисом».

 

          «Не о чем беспокоиться, у меня настроено резервное копирование всех файлов». Все-таки он был инженером.

 

***

 

          Однажды Фрэнк отвез нас на своем военном хаммере в заброшенный аэропорт. Мы здорово повеселились, дрифтуя в песках. Эрика сражалась за свою жизнь, прикладывая все силы, чтобы не вылететь в окно. А потом Фрэнк еще и прокатил ее вокруг квартала на мотоцикле Honda Gold Wing, тюнингованной модели начала девяностых. Удивительно, что после всего этого она не выросла любительницей острых ощущений.

 

          А уж его гидроцикл!.. У Фрэнка была Yamaha, самая большая и самая мощная модель, которую только можно было купить. Мы с Эрикой вдвоем уместились на заднем сиденье. Стартовав на реке Ранкокас-Крик в Нью-Джерси, мы проделали путь до самой реки Делавэр. На протяжении всей поездки Фрэнк старался поддерживать скорость в 60 миль в час [96 км/ч]. На следующий день мои квадрицепсы так вопили от боли, что я потеряла способность ходить, а Эрику и вовсе сплющило между нами в блин. После поездки мы выпили по баночке колы – Фрэнк всегда требовал ее в качестве оплаты за проезд.

 

          Мы заключили с ним негласный договор: я учу его всему, что я знаю о рынках, а он учит меня всему, что он знает, ограничиваясь тем, что я в состоянии понять… Чего было не так уж много! Я приезжала к нему домой по средам, после закрытия рынков. Мы проводили несколько часов за компьютерами, а потом отправлялись кататься на роликах.

 

          Это надо было видеть – зрелище было совершенно невероятное: самолетный ангар в центре Нью-Джерси, заполненный десятками роллеров в возрасте от пятидесяти до семидесяти... Женщины в мини-юбках с тощими, как у фламинго, ногами, бешено крутящиеся под звуки живой органной музыки. Мужчины, вытянувшиеся как танцоры балета, но на роликах. Толпа, которая закручивалась в водовороты под ритмы вальса и фокстрота… Мне казалось, что я попала в какой-то затерянный мир. Рано или поздно на вечеринку неизменно приезжала скорая помощь, и какого-нибудь пожилого роллера увозили из зала на кресле-каталке со сломанной ногой или вывихнутой лодыжкой. Должно быть, врачи были единственными аутсайдерами, знавшими об этом еженедельном роллеровом суаре.  

 

 

          Фрэнк купил мне роскошную пару роликов, потому что на это мероприятие пускали только с партнером. Я была самым молодым роллером в зале (как минимум на двадцать лет моложе всех остальных) и, определенно, самым неумелым. После часа неистового катания мы с Фрэнком выпивали по банке колы и возвращались к разговорам о работе, которые продолжались до самого возвращения домой. Мы обсуждали следующие темы: написание скриптовых языков, сравнение каналов передачи данных, повышение компьютерной эффективности, статистика, еще больше статистики и технические области, в которых я обладала лишь поверхностными знаниями. Фрэнк постоянно использовал два слова, которыми по-настоящему промыл мне мозг: «надежность» и «долговечность».

 

          В дополнение к софту Insight и TradeStation я начала использовать еще и Aspen. Он был написан двумя партнерами, уволившимися из CQG, еще одной фирмы, разрабатывающей софт для графического анализа. Фрэнк в свое время написал для Aspen скриптовый язык, так что он научил меня, как запрограммировать все, что я только могла представить. Я не считаю себя программистом, но под его руководством чувствовала себя настоящим мастером-хакером. Теперь я владела языком, с помощью которого могла описать любые концепты и паттерны. Мои графики заиграли разноцветными сигналами. Они стали похожи на абстрактные картины Джексона Поллока – буйство оттенков, каждый из которых имел для меня смысл.

 

          За несколько лет до этого я разработала для своего Insight модель волатильности, которую использовала для покупки и продажи стрэддлов на OEX (этот подход идентичен покупкам или продажам премий акций). Она представляла собой несколько индикаторов Rate of Change, наложенных друг на друга. Я отслеживала максимумы/минимумы их волнистых линий – когда они собирались в кластер-впадину, я покупала стрэддлы на OEX, а когда линии расходились далеко друг от друга (что обычно случалось после того, как рынок совершал крупное движение в одно стандартное отклонение), я их продавала.  

 

B = buy, покупка стрэддлов, длинная позиция по волатильности. S = sell, продажа стрэддлов, короткая позиция по волатильности.

 

          Мне не давала покоя одна идея: я считала, что первая и вторая производная этих Rate of Change могли бы принести немалую пользу, если бы мне удалось запрограммировать их в нейронную сеть. У Фрэнка был друг из Hewlett-Packard, Эрни, чей сын работал в NASA. Тренировать нейронную сеть вместе с настоящим ракетостроителем – это что-то! Мы прогоняли данные каждые три месяца. В те времена термин «нейросети» звучал по-настоящему сексуально... Тем не менее, в целом они достаточно примитивны. Нейронные сети не могут заменить торговую систему. Они хороши ровно настолько, насколько хороши вопросы, которые вы им задаете. По мнению Фрэнка, нейросети лучше всего использовать в качестве «классификаторов паттернов». Они могут сослужить неплохую службу в качестве полезного компонента более сложной системы.

 

          В конце каждого дня я загружала в нейросеть ценовые данные и задавала ей вопрос: в каком направлении рынок пойдет завтра и насколько сильным будет его движение? В ответ она выдавала число от -5 до 5. 0 означал, что перевес на рынке отсутствует. Я здорово повеселилась, играя с нейросетью. Она неплохо помогла мне в разработке моделей по работам Тейлора – я использовала ее в качестве дополнительного подтверждения.

 

          Ах-ха! Мне казалось, что нейросеть – это ключ от всех замков. Она работала так хорошо, что я всерьез задумалась о том, чтобы запереть ее в хранилище! Нейросеть показывала гораздо более впечатляющие результаты, чем моя Golf System.

 

          Маркет-мейкеры с PHLX звонили мне каждое утро, чтобы узнать прогноз сети. После того, как моя секретная сложная система выдала затяжную серию прибылей, я заслужила их доверие и даже обрела среди них популярность. Когда нейросеть показывала «3», это означало, что день будет легким. Достаточно торговать только покупки – и все! Но был и один минус. Если система выдавала «5» или «-5», это означало, что движение будет мощным, но вот направление она часто угадывала ошибочно.

 

          «Привет, что сегодня сказала сеть?»

          «Хм-м, минус пять… Блин… Похоже, есть потенциал на хороший трендовый день вниз».

 

          В итоге случился хороший трендовый день вверх. Надо сказать, трейдеры оказались не в восторге…

 

          Дело было вот в чем: когда рынок опускался до нейтрального равновесного уровня, у сети не получалось предсказать последующее направление. Чтобы дать точный ответ, ей требовалось наличие импульса. Иначе она показывала «5» или «-5», подразумевая, что рынок обладает потенциалом для сильного движения. А еще нередко бывало, что цена резко сдвигалась, а потом возвращалась обратно – пилообразное движение! Но моих приятелей с биржи не интересовали прогнозы типа «ожидается сильное движение, направление неизвестно». Для подобных предсказаний нейронная сеть не нужна. В итоге я перешла на линейное моделирование, совсем забросив работу над нейросетью – она была слишком трудоемка, чтобы заниматься ей ради развлечения.

 

          Ничто не сравнится с чувством, которое ты испытываешь, успешно ухватив огромный трендовый день. Именно в один из таких дней я получила свою первую семизначную прибыль, выстроив короткую позицию по S&P. Рынок находился в состоянии перекупленности, сентимент был чрезвычайно бычьим, Rate of Change с периодом 2 развернулся вниз, все мои модели дали сигнал на продажу – прямо какой-то парад планет! Я начала продавать с самого начала дня. Рынок сразу же пошел вниз, я долилась к своей позиции, причем по-крупному, и продержала ее до самого закрытия. Это был идеальный трендовый день: цена открытия совпала с максимумом, закрытие – с минимумом, плюс расширение диапазона и рост объемов. Рынок дает 1-2 хороших трендовых дня в месяц… Когда ведет себя щедро.

 

Трендовый день на миллион долларов.

 

          После закрытия рынков я обычно или каталась верхом, или отправлялась с Эрикой на тхэквондо. Никогда не забуду, как мы в тот день ехали в студию каратэ, где проходили занятия. Небо было до невозможности синим, а деревья – зелеными. Солнце казалось сияющим шаром желтого огня. Я видела все невероятно четко: мое зрение и другие чувства обострились из-за эндорфина, затопившего мое тело. Говорят, ничто не сравнится с первым кайфом. Действительно, я больше никогда в жизни не испытывала ощущений подобной интенсивности. Но я никогда не забуду это чувство. С тех пор я начала охотиться на крупные трендовые дни. Львы, тигры, медведи – кому нужна такая дичь...

 

          Благодаря развитию технологий современные трейдеры имеют доступ к небывалому количеству ресурсов. Но опыт – гораздо более серьезное преимущество.

Изменено 15 октября, 2021 пользователем ju.vskv

[nois]

1-20 главы, fb2

Линда Рашке_Сардины для трейдинга 1-20.fb2

[88]

21

MRCI

 

          У жизни в глуши, то есть в Нью-Джерси Пайнлэндс, были свои преимущества. Например, близость конюшни. И тем не менее… Это была песчаная пустошь, по которой текли грязные ручьи, пропахшие кедровой смолой. Местные любили шутить, что птица-символ их штата – комар... Который, впрочем, выиграл у слепня с совсем небольшим отрывом.

 

          Время от времени я выбиралась из Пайнлэндс в Чикаго, чтобы пообедать со своими брокерами. Однажды Gerald, моя брокерская фирма (позже переименованная в Rand Financial), устроила в одном из потрясающих чикагских стейк-хаусов небольшой званый ужин, на который пригласила всего десять клиентов. В те времена Чикаго был центром мясной промышленности, так что в городе располагалось сразу несколько лучших стейк-хаусов страны. В числе приглашенных оказался и Стив Мур – он сидел прямо напротив меня. К сожалению, нам не удалось пообщаться за ужином, но вскоре мы начали созваниваться по телефону, обсуждая результаты своих исследований.

 

          Стив начал торговать в начале семидесятых. В середине восьмидесятых он занялся компьютерными исследованиями, а в начале девяностых открыл собственный исследовательский центр Moore Research Center, сокращенно MRCI, который быстро стал одним из лучших в индустрии. У Стива было ранчо на склоне горы у города Юджин, Орегон, где он жил вместе с женой, сворой собак, козой и дикими индейками. Его офис, заполненный мониторами, располагался в отдельном здании в лесу недалеко от дома. Стив был еще одним человеком, для которого, казалось, нет ничего невозможного. Это качество прослеживается во всех трейдерах, с которыми я работала. Он собственными руками возвел на склоне своей горы травяной теннисный корт профессионального уровня, а рядом с ним – поле для гольфа на три лунки с грином. Для меня остается загадкой, как он нашел для всего этого время, потому что Стив, казалось, вообще никогда не покидал своего офиса.

 

Играю на травяном теннисном корте Стива.

 

          У нас завязалось плодотворное сотрудничество. Стив помогал мне с исследованиями, а я каждый день отправляла ему по факсу торговые сигналы и рыночные комментарии. На Стива работал программист по имени Ник. Обычно у него уходил день или два, чтобы запрограммировать мою идею. После этого Стив прогонял за ночь несколько дюжин бэктестов. С момента зарождения идеи до окончания ее тестирования проходила всего пара дней. Стив присылал мне по факсу несколько сотен страниц подробных отчетов, а еще через сутки курьер FedEx привозил мне печатный оригинал. Интернет в те времена был на этапе своего становления, так что для отправки данных приходилось вручную прогонять их через факс, а то и вовсе отправлять их в толстенном пакете курьерской службой Pony Express.

 

          Наше сотрудничество совмещало в себе лучшее от теории и практики. Стив был не только великолепным статистиком, но и истинным трейдером. Он хорошо понимал мои торговые идеи, что было полезно для нас обоих. Например, в самом начале нашего тестирования мы наткнулись на подход, результаты которого выглядели слишком хорошо, чтобы быть правдой. Как оказалось, проблема была в том, что когда в один и тот же день появлялся и сигнал на покупку, и сигнал на продажу, программа засчитывала только тот из них, который оказался бы прибыльным. Перепроверка результатов бэктестов отнимает массу времени, но альтернатива гораздо хуже – узнать об ошибке, потеряв из-за нее реальные деньги. А ведь когда я впервые увидела прекрасные результаты тестирования, я подумала, что мне удалось добраться до горшочка с золотом на другом конце радуги…

 

          У Стива была огромная база данных – гораздо больше, чем у многих институциональных фирм. Он добился известности благодаря своим работам над сезонными тенденциями и различным аналитическим отчетам, которые он составлял для бирж. А еще он был первопроходцем в исследованиях корреляций – для их анализа он использовал все таймфреймы от пятиминутного до недельного. Он торговал сезонные паттерны отдельных акций задолго до того, как этот подход обрел популярность. А еще он разработал систему, которая покупала три самых перекупленных фьючерсных рынка (перекупленность определялась по индикатору Стохастик). Когда какой-то из фьючерсов выпадал из топ-3, система продавала соответствующую позицию. Достаточно остроумный метод измерения относительной силы!

 

          Моделирование и бэктестинг – это самая настоящая кроличья нора. Время словно улетает в никуда. Нередко бывает, что на исследование уходит много дней, но в итоге ты обнаруживаешь лишь то, что в твоей идее нет ничего ценного. Тем не менее, проверять все возможные варианты необходимо, иначе вполне можно упустить что-нибудь действительно ценное. А если вы не найдете ничего нового – что ж, по крайней мере вы будете знать, что этот вариант вы проверили. Я обожаю процесс тестирования и всегда ухожу в него с головой.

 

          Стив рассказал мне, что для продуктивной торговли по сезонности нужно мыслить категориями актуарных таблиц. Например, сезонная сделка может быть такой: «21 мая – купить облигации, 14 июня – продать». Причем точный тайминг входа и выхода не так уж важен. Рынок вполне может идти вниз и 21 мая, и 22, и 23. То же самое и насчет пика – не факт, что он сформируется именно 14 июня! Это может произойти на пару дней раньше. И все же сезонные паттерны прибыльны, потому что данные «окна» обладают положительным математическим ожиданием. Если вы будете торговать их, открывая по 20 сделок в месяц (с широкими стопами на случай катастрофы), в долгосроке ваша кривая доходности будет идти вверх. Хотя, конечно, время от времени будут случаться и крупные убытки.

 

          Размер статистической выборки для сезонных сделок невелик – обычно используются данные за последние 20-25 лет. Если вы найдете сезонное окно, которое на протяжении последних 20 лет имело винрейт 85%, учтите, что в реальной торговле его винрейт окажется всего около 65%. Причина проста: чем меньше объем выборки, тем ниже коэффициент достоверности. Чтобы получить экономическое образование, мне пришлось взять в колледже курс статистики. Это позволяет мне успешно делать вид, что я что-то понимаю, когда гораздо более умные люди начинают обсуждать при мне такие вещи, как коэффициент достоверности и регрессионный анализ.

 

          Самая интересная идея Стива заключалась в том, что иногда лучшая сделка – это убыточная сезонная сделка. Если рынок не делает того, что он должен делать, обычно у него есть для этого серьезная причина. На истории нефть часто в начале января идет вниз. Этот тренд обычно продолжается примерно до середины февраля. Но в начале 1999 года рынок нефти начал карабкаться вверх… Он рос большую половину января. В последующие месяцы подъем продолжился, и к концу года цена на нефть выросла почти в два раза. Как оказалось, это было лишь началом огромного восходящего тренда, который продлился целых 9 лет. За эти годы цена выросла с 16 до 145. Данное движение несло в себе ценную информацию: в рынке происходят фундаментальные изменения, по сравнению с которыми сезонный паттерн большой роли не играет.

 

          Здесь вспоминается уже рассказанная мной история о том, как однажды Джефф Ясс переключился с продаж на покупки, потому что заметил странный подъем подразумеваемой волатильности. Если какой-то параметр выходит за пределы своего исторического диапазона, для этого должна быть серьезная причина. Трейдер всегда должен торговать в направлении аберрации. Но многие на это просто неспособны... Поскольку аберрации случаются редко, трейдеры просто не умеют с ними работать. Так как подобные события находятся за пределами зоны комфорта, обычная реакция – решить, что движение ошибочно. Гораздо комфортнее считать, что цена или какой-то другой параметр сейчас развернется и вернется обратно в свой обычный привычный диапазон.

 

Нефть-1999: январский сезонный паттерн подводит, обозначая начало мощного восходящего тренда.

 

          Но рынок НИКОГДА не ошибается.

 

          Однажды ко мне в офис приехал Ларри Коннорс, причем не один, а вместе со своим партнером по последней книге. Что же привело их в Нью-Джерси Пайнлэндс? Как оказалось, они приехали, чтобы попросить меня написать к их книге вступительный отзыв. Она называлась Investment Secrets of a Hedge Fund Manager [«Секреты инвестирования от менеджера хедж-фонда] – отличное название! Хотя я почти ничего не смыслила ни в издательском деле, ни в маркетинговой стороне этого бизнеса, Коннорс предложил мне поработать с ним над его новым проектом. Нам удалось найти общий язык, и мы начали регулярно созваниваться по телефону. Однажды он прислал мне уморительную открытку, в которой передразнивались нелепые объявления из журналов по трейдингу. «Посмотрите: вот здесь я купила, а вот здесь продала, заработав с начального депозита в $100 прибыль в $6000! Хотите узнать все секреты? Легко! Вы можете сделать это всего за $29.99! Но подождите, это еще не все! Купите сейчас и получите аналитический отчет стоимостью в $49 БЕСПЛАТНО!» К объявлению прилагалось мое фото. Я до сих пор храню этот коллаж в одной из бесчисленных папок с распечатанными статьями, исписанными тетрадями и результатами тестов, скопившихся более чем за тридцать пять лет трейдинга.

 

          Мы с Ларри любили обсуждать единоборства – он был настоящим мастером тайского бокса, а я к тому времени была всего в нескольких месяцах от получения черного пояса по тхэквондо. Не знаю, что именно нас сблизило: поиск самого эффективного способа уничтожения противника, то, что он жил в Малибу, рядом с которым я провела все свое детство, или же тот факт, что мы оба были семейными людьми с совершенно невероятной профессиональной этикой… Но мы решили написать вместе книгу. Это была инициатива Ларри, и я решила, что стоит попробовать – любой человек, сумевший меня рассмешить, заслуживает моего внимания. Я работала над этим проектом так тяжело, как никогда в жизни. Собственно, именно поэтому я больше не писала книг – если не считать этой… Дело было в 1996 году. Я просыпалась в пять утра, садилась за книгу, с восьми до четырех торговала, а вечером возвращалась к письму. Ларри настоял на самостоятельной публикации, что еще больше все усложнило – нам пришлось заниматься еще и форматированием. Стив Мур помог нам с бэктестами и таблицами, которые мы напечатали в конце книги, а мой муж, Скип, придумал название – Street Smarts [на русском языке книга была издана под названием «Биржевые секреты»].

 

          Принципы, описанные в книге, актуальны и по сей день.

Изменено 13 октября, 2021 пользователем ju.vskv

[88]

22

ПЕРЕХОД В ВЫСШУЮ ЛИГУ

 

          Несколькими годами ранее я получила хорошо написанное письмо от индивида по имени Майк, в котором он изъявлял желание поработать на меня. Мой ассистент как раз уволился, так что письмо Майка пришлось очень кстати – как для меня, так и для него. Начав торговлю на средства инвесторов, я решила собрать свою команду, LBRGroup. Майк стал ее первым членом. В те времена мой торговый офис по-прежнему располагался в подвале. Мы с Майком провели немало часов, сидя в полумраке за примитивными ЭЛТ-мониторами… Я ценила его молчаливость. На мой взгляд, для коллеги это самое важное качество. Майк открывал для меня ордера, потому что я терпеть не могу телефоны. Иметь специального сотрудника, который отправляет твои ордера брокерам на биржу… Сначала это казалось роскошью, но вскоре превратилось в необходимость. Теперь ничто не нарушало моей сосредоточенности. Бывало, за весь рабочий день мы обменивались всего парой фраз.

 

          А еще Майк был настоящим экспертом по части всего, что касалось социальных навыков. Однажды мы отправились с ним в Нью-Йорк, чтобы пообедать с потенциальными клиентами. Майк заранее проинструктировал меня, где должны сидеть клиенты, а где должна сидеть я. Деловая среда была мне малознакома, так что я нервничала, но советы Майка придали мне немного уверенности в себе.

 

          Наши AUM, Assets under Management [активы в управлении], росли – спасибо нашим хорошим результатам и сарафанному радио! К моменту появления LBRGroup мой муж уже стал самым настоящим мистером Мамой. Он готовил, пек хлеб на закваске, тушил устриц… Мыл посуду, возил Эрику в школу, покупал украшения для праздников… Раз в неделю он заезжал в сеть кинопрокатов Blockbuster, чтобы набрать для нас фильмов. Есть такое клише: домохозяйки обожают мыльные оперы... Вместо этого мой муж смотрел гольф, бейсбол, баскетбол, футбол и хоккей, причем параллельно. Он записывал все на кассеты и иногда проматывал чемпионаты один за другим. А я неожиданно полюбила работу в саду. Уход за розами, который в детстве вызывал у меня только ненависть, теперь служил для меня ежедневной терапией.

 

          Иногда у меня случались панические атаки. Я гордилась своим умением пробиваться через толпы людей в биржевых залах и аэропортах, но с торговыми центрами я почему-то не справлялась. Однажды на выходных мы отправились с мужем за покупками – конечно, ближе к вечеру, когда народ уже начал расходиться. Муж куда-то отошел, и я потерялась. Я встала, как вкопанная. Меня прошиб холодный пот… Я не знала, куда идти, я не видела ни одной сделки, которую могла бы торговать!

 

          С тех пор муж сам покупал мне колготки, костюмы, сережки; все, кроме обуви. Интернета в те времена еще не было, а значит, не было и онлайн-шопинга. Продукты тоже покупал он – на то, чтобы купить десяток товаров, у меня легко могло уйти два часа. Вероятно, дело в том, что мне и так приходилось принимать слишком много торговых решений. Я знаю, как совладать с рынками на экранах, но вот выбрать собачий корм… Это превыше моих сил. Думаю, отказ от шопинга позволил мне сэкономить не меньше 3 000 часов жизни.

 

***

 

          После года успешного трейдинга я решила пристроить к дому дополнительное помещение, чтобы перенести туда свой торговый офис. Теперь в нем были высокие сводчатые потолки, огромные окна в сад, через которые мы наблюдали за птицами, и уютный камин, гревший нам спины. Я была счастлива, как улитка в раковине – теперь я покидала дом только для того, чтобы позаниматься теннисом или верховой ездой.

 

          Мой муж по-прежнему посещал биржу. Он любил заезжать на нее после того, как отвозил дочку в детский садик. Однажды он вернулся домой с гостем. Рик переехал в Филадельфию недавно – он женился на солистке филадельфийского балета, весившей не больше 85 фунтов [38,5 кг]. Я хорошо помню ее тонкую, хрупкую фигурку, яркие шарфы и жизнерадостный характер.

 

          Рик производил впечатление аристократа, который родился с серебряной ложкой во рту, но в действительности он был настоящим тружеником. У него был опыт работы в Sjo, Inc., фирме, которая занималась фьючерсной торговлей на средства инвесторов. Ей управляли Сьюзен Хё, Стиг Остгаард и Ирвин Бергер. Это была известная компания, которая, как и Черепахи, специализировалась на трендовой торговле. Рик умел размещать ордера и знал, как работать с большими объемами, так что я решила пригласить его в нашу команду. У нас было все для продолжения роста.

 

***

 

          Когда я была маленькой, мама постоянно приводила к нам в дом самых разных людей. Она любила шутить, что у нее есть подземная железная дорога, с помощью которой она вывозит беженцев из Сальвадора. Но шутила она только отчасти. Однажды у нас поселилась юная леди по имени Роза – мама называла ее своей любимой ненастоящей сестрой. Роза начала помогать нам с домашним хозяйством, что оказалось очень кстати, потому что уход за моей сестрой-инвалидом отнимал массу времени. Со временем моя мама выучила испанский, а Роза – английский. Вскоре мама уже помогала переехать семье Розы и ее близким друзьям. В Эль Сальвадоре тогда царил настоящий бардак. Конечно, можно было подать заявку на получение политического убежища, но этот процесс требовал времени.

 

          Периодически под нашей крышей останавливались аспиранты, специализировавшиеся на работе с детьми с особыми потребностями. А однажды у нас целый месяц прожил друг из Монтаны. Отправляясь за обеденный стол, я гадала, кого повстречаю на этот раз. Много лет спустя, став тем самым «другом с классным домом», я с удовольствием начала приглашать под свою крышу случайных трейдеров и коллег. Мы были как одна гигантская семья... Хотя если учесть, сколько у нас было домашних животных, это больше походило на зоопарк.

 

          Наш дом назывался «Резиденция Рашке». В летнее время к нам каждые выходные приезжали трейдеры из Нью-Йорка и Филадельфии, чтобы позависать у бассейна. Мой муж был настоящим виртуозом по части приема гостей. Он радовался бесконечному потоку посетителей, потому что обожал рассказывать спортивные истории – в основном о том, как он играл в малой бейсбольной лиге за Yankees. Байку о том, как они вместе с Роном Гилдри заказали пиццу прямо на скамейку запасных, я слышала по крайней мере дюжину раз. Я выучила все его реплики наизусть, словно заядлый фанат Шоу Ужасов Рокки Хоррора, который посмотрел этот фильм слишком много раз. Я была счастлива, что мне не нужно открывать рот. Я и Искусство Беседы? Нет.

 

          Мой муж устраивал ужины с клешнями каменных крабов, планировал детективные вечеринки, организовывал лиги фэнтези-футбола – все это проводилось регулярно. А еще наша семья ездила с Майком и Стивом Муром на лыжные курорты, с Фрэнком – на ужины в Атлантик-сити (он возил нас туда на своем люксовом доме на колесах), а с Риком – в Филадельфию, на балетные выступления его жены. И что самое чудесное, рынки вели себя просто отлично. Ничто не омрачало счастья нашего небольшого сообщества. Но, разумеется, это было лишь затишьем перед бурей… Иногда крупные проблемы начинаются с мелочей.

 

          Стив представил меня Джорджу, одному из лучших брокеров мясного сектора. С хорошим брокером жизнь начинает играть новыми красками, потому что ты знаешь, что все твои ордера будут исполнены, а информация, которую ты получаешь из ямы, верна. Из-за этого начинает казаться, будто у тебя есть какое-то секретное преимущество, хотя, конечно, даже лучшие брокеры иногда совершают ошибки.

 

          Мясной сектор никогда не приносил мне крупных прибылей, но я считала его неплохим запасным рынком, который можно поторговать, когда сетапы на других рынках отсутствуют. При этом он был достаточно оригинален. Например, на нем часто случались V-образные развороты, чего не скажешь о зерновых, впадины на которых формируются целую вечность. А еще у мяса было много сильных сезонных трендов. В один из таких периодов я начала покупать фьючерсы на свиную грудинку – сначала немного, потом еще чуть-чуть… В итоге у меня набралась весьма приличная позиция. Я все еще была очарована сезонной программой Стива.

 

          Однажды Джордж позвонил Стиву, чтобы обсудить с ним мясной сектор. «Слушай, вам стоит быть поосторожнее с грудинкой».

          «В чем дело?» – спросил Рик.

          «Самая крупная позиция сейчас открыта у вас. И все в яме это знают».

 

          Казалось бы, как кто-то мог знать о нашей позиции? Но в начале девяностых такое случалось. Возможно, об этом случайно обмолвился какой-нибудь клерк из отдела обработки ордеров. Название фирмы на тикетах бросалось в глаза.

 

          Сложилась опасная ситуация. Если цена начнет падать, то яма схватит нас за метафорические яйца и просто так из рынка не выпустит. А ведь цена может рухнуть всего за один день, стоит только толпе заметить признаки слабости… У нас была открыта позиция размером в 450 контрактов. Она казалась нам сравнительно небольшой. Но в действительности это было очень, очень много грудинки…

 

          Каждый контракт – это 40 000 фунтов свиной грудинки. Одна сотня контрактов – это 4 000 000 фунтов или 80 000 000 кусков бекона. Четырех сотен контрактов хватило бы, чтобы заправить беконом 150 000 000 гамбургеров. Покупать франшизу McDonald’s я не планировала...

 

          Фьючерсы на грудинку перестали торговаться на CME в 2011 году. Объемы стали совсем низкими, и торговлю было решено остановить. Можно сказать, что им на смену пришли фьючерсы на биткоин – хороший пример эволюции индустрии.

 

          «Рик, нам нужно на некоторое время залечь на дно».

 

          За три недели мы не отправили на биржу ни одного ордера по мясу. Мы терпеливо ждали, чтобы яма про нас забыла. И рано или поздно это случилось. К тому моменту на грудинке как раз начался сезонный рост, на который мы и рассчитывали. Мы подождали еще месяц, а потом начали выходить из рынка, каждый день по капле снижая свою позицию. С тех пор я больше никогда не торговала фьючерсы на грудинку. К сожалению, последнее слово осталось за свиньями – через десять лет CME прекратила торговлю по этому инструменту.

 

***

 

          Время от времени Рик ездил в Нью-Йорк, чтобы повидаться с нашими брокерами и обсудить дела за тарелкой спагетти (почти все наши брокеры были итальянцами). Благодаря этому наши ордера всегда обрабатывались в первую очередь. Иметь хорошие отношения с нью-йоркскими брокерами было совершенно необходимо, потому что они сами решали, насколько усердно будут на вас работать. К примеру, когда Рик давал брокеру приказ продать 300 фьючерсов на кофе в пределах пятнадцатиминутного окна, мы были заинтересованы в том, чтобы он никому об этом не намекнул. Мы по-настоящему зависели от своих брокеров, ведь им приходилось самостоятельно оценивать текущий поток ордеров и добиваться для нашего входа наилучшей средней цены.

 

          Рынки Нью-Йорка подарили нам немало душераздирающих сделок… Вернее, «полезного опыта». Например, в середине девяностых нам удалось ухватить просто великолепный свинг фьючерсов на апельсиновый сок. Мы вошли на пробое графической формации и целых две недели давили на покупки, пока цена усердно карабкалась вверх, словно вагончик американских горок. Но, конечно, любой подъем рано или поздно оканчивается спуском… Одни участники рынка ликовали, воздевая свои руки к небу, другие же панически хватались за страховку. Нам не повезло – после очередного резкого разворота рынок начал падать, причем падение началось с гэпа размером в лимитное движение. Удерживать позицию в 400 контрактов, не имея возможности их продать – веселого мало… Нашему брокеру пришлось попотеть, чтобы в течение трех дней вытащить нас из рынка по наилучшим ценам. Но к моменту закрытия позиции мы все же лишились почти всей прибыли. Это – важная составляющая трейдинга. В торговле приходится прикладывать массу усилий, не видя результата.

 

          А однажды у нас была открыта позиция на покупку нескольких сотен фьючерсов на какао... Поводом для входа послужила графическая формация с дивергенцией по индикатору 3/10 (один из краеугольных камней моего подхода). Но рынок внезапно сформировал гэп вниз, а потом вошел в состояние свободного падения, которое продлилось целых два дня. Ауч. Что же я упустила? Ощущение было такое, как будто я карабкаюсь на гору, и тут у меня из-под ноги выскакивает камень, а потом еще один, и еще… Я судорожно пытаюсь за что-нибудь зацепиться, но мой вес оказывается слишком велик, и вторая нога начинает ехать вниз вслед за первой… И вот я уже как будто в замедленной съемке качусь вниз по склону, сдирая кожу на локтях и коленях.

 

          Я дала себе обещание, что обязательно научусь определять верную сторону подобных движений. В данном конкретном случае проблема была в том, что я перепутала графическую формацию. Это был паттерн консолидации, а не дна. Что ж, урок усвоен. Осцилляторы импульса бесполезны в консолидациях, когда бары постоянно накладываются друг на друга. Если значение индикатора ADX низкое, можете выбросить свои осцилляторы куда подальше – в данный момент на рынке все равно нет свингов, которые можно было бы измерить.

 

«Поменяться местами»: «Продавай, Мортимер, продавай!»

 

          Определенно, если ты помнишь сделку целых 25 лет спустя, значит, рынку действительно удалось до тебя добраться. Но плохие сделки многому меня научили. В этом плане они гораздо полезнее прибыльных.

 

          Кажется, что войти в сделку (или выйти из нее) на пробое графической формации – это просто. Но попробуйте сделать это крупной позицией, да еще и через брокера, торгующего в одной из нью-йоркских ям, да еще и в начале девяностых, когда ликвидность практически отсутствовала… Сейчас, в эру электронной торговли, ордера открываются одним кликом мышки за считанные миллисекунды. В неблагоприятных условиях вы можете получить крупное проскальзывание, но все же ваш ордер исполнится, причем практически мгновенно.

 

          Исполнение ордеров на рынках Нью-Йорка работало в обе стороны. Если вы предлагали крупный ордер на продажу, когда рынок шел вверх, было весьма вероятно, что ваш ордер исполнится, и наоборот. На бирже любили приговаривать: «Цена идет к объемам». В яме, где я работала, тикерная лента индивидуальных транзакций бежала прямо под доской с котировками опционов. Скажем, цена на акции Amerada Hess, которые я торговала, могла равняться 24 1/8 x 24 1/4, 5,000 x 50,000. В этом случае было весьма вероятно, что 50 000 акций, предложенных на продажу по 24 1/4, будут куплены. Конечно, с тех пор многое изменилось. С годами средняя величина транзакции снизилась с 1 400 до 1 000 акций, а потом и до 100... И все же в этом что-то есть. Мы не раз использовали этот трюк в торговле на нью-йоркских фьючерсных рынках. Если мы предлагали на продажу по цене на 40 центов выше рыночной 8 контрактов, всем было плевать. Но если мы предлагали целых 100 контрактов и участники рынка об этом знали… Цена очень часто доходила до нашего ордера. И нередко падала сразу же после его исполнения.

 

          Рик использовал исключительно эффективный подход к технике определения размеров позиций. Благодаря этому мы могли методично наращивать обороты, не задумываясь о количестве торгуемых контрактов. А еще это помогало контролировать риски. Каждый квартал мы вычисляли для каждого рынка средний дневной долларовый диапазон. Если средний дневной долларовый диапазон золота за последние 30 дней составлял, скажем, 20 долларов, это означало, что его средний дневной долларовый диапазон равняется $2000. Если у контрактов S&P E-mini средний дневной диапазон составлял 14 пунктов, то их средний дневной долларовый диапазон равнялся $700. Формула могла выдать такой результат: золото нужно торговать позициями размером в 4 контракта на каждый миллион долларов депозита. Если у нас в управлении было 100 миллионов, значит, один юнит риска на золоте равнялся бы 400 контрактам. S&P E-mini мы могли торговать 10 контрактами на каждый миллион – получается, юнит риска в этом случае равнялся бы 1 000 контрактов.

 

          Благодаря этому я могла больше не волноваться о том, сколько контрактов мне нужно торговать. Я просто говорила Рику: «Купи 1 юнит». По мере увеличения капитала в управлении мы просто производили перерасчет юнита. Чтобы учесть корреляции, мы использовали позиции в 1/4 и 1/2 юнита. К примеру, если нам нужно было войти и по золоту, и по серебру, мы использовали позиции по 1/2 юнита, потому что корреляция между этими рынками высока. Для анализа корреляций я использовала бесплатные таблицы на сайте Стива Мура (MRCI) – он публикует их по сей день.

 

          У заблаговременного расчета размеров позиций есть еще одно преимущество – во время процесса торговли тебе приходится принимать меньше решений. Многие советуют подстраивать размер позиций к изначальному риску, чтобы никогда не рисковать более чем 1-3% капитала. Но кому охота в пылу битвы заниматься вычислениями? Проще торговать одинаковыми позициями, подстраивая только размер стопа. К примеру, я могла решить, что мой предел риска для торговли казначейскими облигациями – 500 долларов на контракт. В случае крупного скачка волатильности я могла уменьшить величину юнита в два раза, а размер долларового стопа удвоить. Но все это определялось заранее. Я люблю использовать по-настоящему широкие стопы. Иметь в рынке хотя бы какой-то стоп необходимо – просто на крайний случай. Но с широкими стопами проще подстраивать риски, когда позиция уже открыта.

 

          По правде говоря, многие рынки мы торговали вообще без стопов. Если размер твоих позиций по-настоящему велик, использование стопов сопряжено с определенными проблемами. Но мы всегда знали, где станет ясно, что мы ошиблись!

 

          Со временем количество сотрудников, работавших в моем офисе-пристройке, выросло до пяти человек. Когда на рынках воцарялось затишье, мы отвлекались от своих экранов, чтобы понаблюдать за белками, крутящимися на птичьих кормушках – огромные окна в сад располагались прямо над массивом наших неуклюжих ЭЛТ-мониторов. В зимнее время мы любовались огнем в камине, который горел днями напролет. С музыкой тоже все было в порядке – Майк снабдил нас огромным запасом дисков с певицами типа Шоны Колвин, Сары Маклахлан и Кейди Лэнг.

 

          LBRGroup росла, и я решила увеличить количество центров прибыли. У нас появилась сезонная спредовая программа, основанная на исследованиях сезонности Стива Мура. Для тайминга входов использовался индикатор Rate of Change с периодом 2. Кроме того, по ночам Боб Бюран торговал зарубежные рынки по системе пробоя волатильности. Мы делали деньги на JGB, но сливали их обратно на FTSE. А еще я завела себе второго ассистента.

 

          Мы были командой. Каждый из нас умел делать свою работу без лишних слов. Было немного странно проводить вместе так много времени, почти не общаясь.

 

Парни из Джерси – Майк, Рик, Джим, Брайан Вульф (RIP) и Рон с биржи PHLX.

 

          Я бы точно не справилась с ведением бизнеса, если бы не мой талантливый бизнес-менеджер. Мы познакомились с Лаурой, когда она приехала к нам в офис для проверки благонадежности. Крупные инвесторы регулярно отправляли своих агентов в офисы CTA, месяцами наблюдая за их торговлей в реальном времени – никто не делает инвестиций такого уровня вслепую. На тот момент Лаура работала в 6800 Capital, фирме альтернативного инвестирования со своим фондом фондов. В итоге эта компания на много лет стала одним из моих крупнейших клиентов.

 

          Присоединившись к моей команде, Лаура продолжила работать из своего офиса в Мемфисе. Иметь отдельный бизнес-офис было очень удобно – теперь все письма и телефонные звонки поступали туда, а не ко мне домой. Так что от работы нас отвлекали только две вещи: звонки брокеров, сообщавших об исполнении ордеров, и белки, которых иногда приходилось снимать с птичьих кормушек.

 

          Раз в три месяца Лаура приезжала к нам офис, чтобы ввести меня в курс дел. В управлении CTA было столько тонкостей… Однажды после очередного долгого дня в офисе мы отправились на фильм «Команда Америка». Кино оказалось вульгарным и чересчур гротескным, но все же уморительным. Помню, как в один из самых похабных моментов я заметила, как мой бизнес-менеджер Лаура изо всех сил сдерживает смех. Она была похожа на третьеклассницу, которая пытается не рассмеяться во время урока, из-за чего все становится в миллион раз смешнее.

 

          «Лаура, разрешаю тебе смеяться над фильмом!» Она удивленно на меня взглянула, а потом захихикала.

 

          Вскоре я отправилась в Теннесси, но не для того, чтобы повидаться с Лаурой. Несколькими месяцами ранее Стив Мур представил меня Роберту Спарксу. Фирма Спаркса, базировавшаяся под Мемфисом, была одним из основных игроков на поле скотоводства и сельскохозяйственной отрасли. Мне повезло повстречаться с отцом Роберта, Уиллардом Спарксом, основателем Sparks Commodities и совладельцем REFCO, одной из крупнейших проп-фирм, торгующих на товарном рынке. Их подразделение сделало в LBRGroup несколько крупных инвестиций. У нас в управлении находилось сразу несколько их счетов, так что Спаркс решил, что со мной стоит познакомиться, и пригласил в свой офис в Мемфисе.

 

          Я хорошо запомнила эту поездку, потому что у меня была открыта позиция по облигациям, которая привела к крупному убытку, пока я летела в самолете. Всему виной был неожиданный выход экономического отчета с весьма радикальными данными… И, конечно, то, что я не оставила для своего переполненного домашнего офиса на этот счет никаких инструкций. Судьба всегда выбирает для выбросов самое неудачное время. Даже не верится, что подобные вещи – чистая случайность! Какой бы ни была реальная причина, это помогает мне никогда не забывать о скромности. Только представьте: вы вот-вот должны встретиться со своим крупнейшим клиентом, но облигации совершают против вас движение в два стандартных отклонения... Кажется, это был май 1995 года. Я не уверена – должно быть, мое подсознание подавляет травмирующее воспоминание.

 

          Возможность познакомиться с деятельностью компании уровня Старксов выдается нечасто, так что мне пришлось взять в себя в руки и нацепить покерфейс. Хотя внешне я была спокойна, живот у меня все же крутило... Каждое утро Уиллард проводил собрание, на котором присутствовало несколько экономистов, фундаментальных аналитиков и два синоптика. Все они делали прогноз на день. Это была настоящая информационная оргия... Один синоптик представлял американскую модель, другой – европейскую. Иногда модели конфликтовали между собой. Интересно, что в таком случае делали фундаментальные аналитики?.. Хотя, конечно, не мне задирать нос – когда на облигациях случился выброс из «толстого хвоста» нормального распределения, мои технические модели оказались бесполезны.

 

          Похоже, что Спарксов не очень расстроила эта сделка, потому что они любезно предложили мне пожить в их таунхаусе на Каймановых Островах, который был прекрасно оборудован для трейдинга – там были и компьютеры, и все необходимые линии передачи данных.

 

          Фиаско со сделкой по облигациям заставило меня хорошенько задуматься. Я поняла, что мне не нравится быть боссом – мне нравится быть трейдером. На моей кухне было место только для одного повара, и этим поваром была я. Провести четкую границу иногда нелегко. Если четыре центра прибыли – это хорошо, то пять – разве не лучше?.. Чем больше стратегий, тем больше капитала мы можем принять в управление... Вот только это не так. Больше программ – значит, больше позиций, а больше позиций – значит, выше риски. Кроме того, мне не хотелось следить за чужой торговлей и чужими системами, меня интересовал только мой собственный трейдинг. Я поняла, что взяла на себя слишком много. Вынужденная мультизадачность привела к тому, что я перестала получать удовольствие от торговли. В итоге я решила уволить всех, кроме Рика. Я подумала, что нас двоих будет достаточно.

 

          Сказать кому-то «пока» – это очень сложно… Особенно если ты не хочешь никого обижать. Хотела бы я, чтобы все вокруг меня зарабатывали тонны денег и мы были одной большой и счастливой семьей, по которой я начала тосковать, когда выросла. Разделять бизнес и удовольствие очень нелегко. Поэтому мне пришлось всех уволить… Это было ужасно неловко.

 

          Что делать, когда жизнь сбивает тебя с ног? Нужно заставить себя подняться – в очередной раз.

 

          Шаг первый: Взять несколько выходных, чтобы проветриться и восстановить объективность.

          Шаг второй: Дождаться появления сделки с девяностопятипроцентной вероятностью отработки.

          Шаг третий: Войти в рынок маленькой позицией.

          Шаг четвертый: Переход! «Морти, мы снова в деле!»  

 

          Помню, как смотрела открытый чемпионат Франции по теннису 1999 года. В финале Андре Агасси проиграл два сета подряд и почти проиграл третий… Но ему все же удалось получить брейк-пойнт. Сделав это, он победоносно поднял кулак в воздух. Переход! Почувствуйте момент перемены импульса. Агасси все еще проигрывал, но атмосфера изменилась. Даже он это понял. Агасси выиграл третий, четвертый и пятый сеты. Я всегда вспоминаю его настойчивость и целеустремленность, когда мне приходится восстанавливаться после убытка.

 

          Такова жизнь трейдера. Просто переставляйте ноги одну за другой.

          «Не оборачивайтесь. Нельзя смотреть назад» – Дон Хенли.

Изменено 27 октября, 2021 пользователем ju.vskv

[Старик]

6 часов назад, 88 сказал:

У заблаговременно расчета размеров позиций есть еще одно преимущество – во время процесса торговли тебе приходится принимать меньше решений. Многие советуют подстраивать размер позиций к изначальному риску, чтобы никогда не рисковать более чем 1-3% капитала. Но кому охота в пылу битвы заниматься вычислениями? Проще торговать одинаковыми позициями, подстраивая только размер стопа. К примеру, я могла решить, что мой предел риска для торговли казначейскими облигациями – 500 долларов на контракт. В случае крупного скачка волатильности я могла уменьшить величину юнита в два раза, а размер долларового стопа удвоить. Но все это определялось заранее. Я люблю использовать по-настоящему широкие стопы. Иметь в рынке хотя бы какой-то стоп необходимо – просто на крайний случай. Но с широкими стопами проще подстраивать риски, когда позиция уже открыта.

 

          По правде говоря, многие рынки мы торговали вообще без стопов. Если размер твоих позиций по-настоящему велик, использование стопов сопряжено с определенными проблемами. Но мы всегда знали, где станет ясно, что мы ошиблись!

[realnotstory]

Читаешь, вспоминая про "зеленую траву и большие деревья".  Книги Линды дарили мечты о богатстве, после овладения секретным мастерством трейдинга... А потом появился Биткоин, дальше вообще вышел Ethereum, потом всех добила мемная криптовалюта)))

Шутка конечно, но доля истины в ней есть.

[88]

23

АПЕЛЬСИНОВЫЙ СОК И ЛЕО

 

          Наше небольшое сообщество, регулярное собиравшееся в Резиденции Рашке, представляло собой удивительную сборную солянку из рыночных энтузиастов, повстречавшихся в основном благодаря Фрэнку. Одним из таких людей был молодой парень, торговавший в Lois Dreyfus материальные товары. Он отвечал за концентрированные соки и томатную пасту. Его специальностью был ананасовый, клюквенный и апельсиновый сок. Однажды он поделился с нами одной поучительной историей, прекрасно отражающей мою позицию относительно фундаментальных данных.

 

          Каждый год руководители подразделения компании Dreyfus, отвечающего за производство апельсинового сока, встречаются в Бразилии, чтобы оценить хеджевые позиции своей фирмы перед выходом отчета по апельсиновому соку. Этот отчет обладает огромной важностью – примерно как все данные по занятости за целый год, вместе взятые! Прямо как в фильме «Поменяться местами». Говорящие головы выкладывают на стол лист бумаги, разделенный на две части, и составляют чек-лист. Слева они записывают все аргументы в пользу того, чтобы снизить размер позиции, справа – аргументы в пользу ее увеличения (очень по-научному!). В руках этих людей находится больше информации об апельсиновом соке, чем у кого бы то ни было. Они владеют урожаями, перерабатывающими предприятиями и системами распределения. Но несмотря на то, что они знают, каким окажется следующий отчет, они не могут предсказать, как рынок на него отреагирует.

 

          Важны не новости сами по себе. Важна реакция рынка на новости.

 

          Для управления чужими счетами я пользовалась услугами клиринговой фирмы Sakura Dellsher. Какое-то время мне довелось поторговать в их гарантированном фонде. Такие фонды появились в середине восьмидесятых. Это были японские фонды, вклады в которых были застрахованы – вроде как... Фьючерсная торговля хороша тем, что в ней доступно большое кредитное плечо. Его использование позволяет снизить размер маржи. Освободившиеся средства можно использовать для покупки облигаций или акций с нулевым дивидендом. Полученные с них проценты и «гарантировали» инвесторам целостность их вкладов. В каждом таком фонде торговля велась силами сразу нескольких управляющих. По задумке диверсификация должна была сгладить кривую доходности и нивелировать волатильность, свойственную индивидуальной торговле. На деле же все получилось иначе: когда кто-то из управляющих попадал в серьезную просадку, других просто лишали возможности торговать, так как фонд не мог позволить убытку вырасти еще больше. Лично мы проторговали всего пять месяцев, после чего фонд внезапно закрылся из-за убытков одного из управляющих. Деньги инвесторов оказались под замком на три года – таковы были условия договора. Все, что им оставалось – надеяться на то, что проценты, которые они получат благодаря облигациям и акциям с нулевым дивидендом, не оставят их в убытке. Популярность этого типа финансового продукта долго не продлилась – даже в Японии, где процентные ставки были близки к нулю.

 

          Однажды мы с Риком отправились в Чикаго, чтобы встретиться с Лео Меламедом, гендиректором Sakura. Лео был далеко не последней фигурой во фьючерсной индустрии, так как ему довелось сыграть в ее развитии самую непосредственную роль. Он начал свою карьеру на Чикагской товарной бирже (CME) с должности посыльного, но с годами выслужился до председателя правления. Этой должности он достиг в 1969 году в возрасте 37 лет. Компания Sakura Dellsher была основана им в 1965. Он входил в команду людей, создавших валютные фьючерсы, индекс S&P и систему Globex. В 2002 году он стал инициатором первичного публичного размещения акций Чикагской товарной биржи. За свою долгую карьеру он, должно быть, успел поработать на всех должностях, существующих на CME.

 

          В его офисе нам бросились в глаза две вещи – обилие предметов искусства и нарисованные от руки графики, которые были разложены на его столе. Когда мы обратили на это внимание, Лео с удовольствием показал нам, как он с помощью трендовых линий обозначает ценовые формации. Несмотря на то, что у него было несколько бизнесов, он все равно находил время на ручную разметку своих дневных графиков. Вау! Это произвело на меня впечатление. Он любезно подписал для нас пару своих книг, и мы почувствовали неожиданный прилив мотивации.

 

          Точка входа играет огромную роль, если торговля ведется на коротком таймфрейме, а я торговала как раз на таком. С другой стороны, самое важное в долгосрочной торговле – получить сделку. «Делай сделки» – эта фраза была у Рика настоящим девизом. Вы не можете позволить себе упустить то самое движение – единственное в этом месяце, которое окажется по-настоящему прибыльным. Когда мы проводили оценку трендовой системы, мы любили тестировать ее на «распад». К примеру, что будет, если мы будем входить не сразу, а 24 часа спустя после появления сигнала? Вероятность получения прибыли в трендовой системе не должна зависеть от точки первоначального входа. Но в краткосрочной технической торговле очень важно входить сразу же после реакции или в самом начале пробоя. S&P для меня торговал просто фантастический брокер, один из лучших в своем деле. Он великолепно работал с моими входами и выходами – в те времена нам по-прежнему приходилось посылать свои ордера в яму… S&P был единственным рынком, на который мне нравилось отправлять свои ордера. Все остальные брал на себя Рик. В те времена точные данные по объемам еще не транслировались, так что для получения этой информации нам приходилось полагаться на брокеров.

 

          Когда я сказала сотруднику своей клиринговой фирмы, что мне нужен хороший брокер из ямы S&P, он отвел меня в биржевой зал и познакомил с Деймоном. Для Деймона работа на женщину-трейдера была в новинку.

 

          Сразу же после того, как я представилась, я сказала: «Я торгую сделками минимум по 100 контрактов».

 

          Кажется, мне удалось его удивить. На дворе стоял 1991, диапазон на S&P был сравнительно невелик. Причем тогда торговались только «крупные» контракты, S&P E-mini еще не существовало. 100 крупных контрактов были эквивалентны портфелю акций стоимостью в 100 миллионов долларов. Я видела, как Деймон колеблется между воодушевлением, вызванным появлением нового крупного клиента, и осторожным скепсисом, естественным для разговора с самым настоящим сумасшедшим.

 

          «Если вы собираетесь торговать такими позициями, вам понадобится прямая линия связи с биржевым залом. Когда захотите исполнить ордер, позвоните мне, и я лично все устрою».  

 

          Так я получила свой собственный «бэт-телефон». Он не звонил – вместо этого на аппарате Деймона начинала мигать лампочка, прямо как в фильмах, когда президент звонит какому-нибудь тайному агенту.

 

          Когда я поднимала трубку, Деймон отвечал практически мгновенно. Почти всегда он выдавал в ответ одну из двух реплик.

 

          «Привет, как ситуация?»

          «Только горохострелы».

 

          Или:

          «Как ситуация?»

          «Объемы покупателей на дабл-никелях». Дабл-никель – остроумное название для ценовой отметки 55.

 

          Мы почти всегда перекидывались всего лишь парой слов, но большего нам и не требовалось. Собеседник из меня в любом случае так себе... Горохострелами называли мелких трейдеров биржевого зала (местных), которые торговали позициями по 1-2 лота. «Только горохострелы» означало, что на рынке воцарилось затишье – крупные трейдеры отдыхают в задней комнате, обедают и играют в карты. Любой день с легкими объемами мы называли днем горохострелов.

 

          В первый же день, когда мне провели прямую линию к Деймону, я позвонила ему прямо перед закрытием биржи и велела продать 100 контрактов по рынку. Это было совершенно не похоже на то, как тогда торговало большинство людей, но по крайней мере он понял, что я говорила серьезно. До наступления интернет-эры вся торговля велась физически, в хаосе биржевых залов. Женщины, торгующие в ямах, были редки, как зубы у курицы… А женщин, торгующих удаленно, встретить было так же сложно, как крылатую свинью. Так что появление независимой женщины-трейдера, которая сразу же начинает открывать какие-то невиданные сделки, определенно, заставляло насторожиться.

 

          Но после одной из моих сделок по Golf System Деймон сказал моему клерку: «Вау, а у нее есть яйца». Вот так я заслужила его доверие.  

 

          Деймон был лучшим. Он успел поработать на Тюдора Джонса, Монро Траута, Тоби Крейбла и Луиса Бэкона. Однажды Тюдор попросил Деймона о личной встрече в Чикаго. Он сказал, что всерьез размышляет о том, чтобы поручить ему большую часть своей торговли на S&P. Деймон спросил, почему Тюдор решил выбрать именно его, и тот ответил, что входы и выходы Деймона в 50% случаев оказывались на 5 центов лучше ожидаемых. Всего за год торговли эта разница принесла ему дополнительные 2 миллиона долларов прибыли.

 

          Однажды Тюдор дал ему приказ купить 900 контрактов на S&P в пределах 10-минутного окна. Деймон качественно поработал со входами и получил просто великолепное исполнение.

 

          Он отчитался об этом по телефону, но в ответ услышал только молчание… А потом – «о-оу».

 

          «Что не так?»

 

          «Ты проделал хорошую работу… Но когда я обычно покупаю такое количество контрактов, я ожидаю, что это подтолкнет цену вверх, после чего на рынке начнется ралли». Это был дурной знак. Конечно, после этого рынок резко обрушился, и им пришлось закрыть день с крупным убытком.

 

          Трейдер многое понимает, наблюдая за тем, как рынок поглощает покупки и продажи.

Изменено 27 октября, 2021 пользователем ju.vskv

[88]

24

TAG

 

          Однажды меня пригласили выступить на ежегодной конференции «TAG» (Technical Analysis Group), на которой обычно показывали выдающиеся работы по техническому анализу. Тим Слейтер начал проводить эти конференции вскоре после того, как закончил разработку Compu Trac, софта для графического анализа, который компания Telerate выкупила у него в 1985 году… И которая, в свою очередь, была выкуплена Dow Jones & Company в 1989. Тим проводил семинары TAG для продвижения новых инструментов для технического анализа. Он и предложил мне провести лекцию, но… Я не чувствовала уверенности в своем навыке публичных выступлений. В детстве я много занималась пианино – бывало, я проводила за клавишами по 6 часов в день. Я привыкла, что на сцене за меня говорят струны и молоточки… В отличие от музыкальных мои разговорные навыки были просто ужасны!

 

          Я по-прежнему держала у себя дома камеру для флоатинга. Некоторые используют их для сенсорной депривации, другие – для повышения иммунитета, но, пожалуй, наибольшую пользу из них извлекают любители медитации. Я пользовалась своей камерой несколько раз в неделю. Иногда я по целому часу парила в невесомости, повторяя «я невозмутима, спокойна и собрана». На своей первой конференции TAG мне удалось войти в «зону». Понятия не имею, что я тогда несла, но публика приняла меня благосклонно. Я до сих пор использую мантру «я невозмутима, спокойна и собрана», когда начинаю чувствовать беспокойство. Есть и еще одна, которой я научилась у гипнотизера, когда училась в старшей школе: «я свободна, я мягка, я отпускаю». Я постоянно напоминаю себе: повторяй «свободна, мягка, отпускаю». И дыши.

 

          После выступления Тим спросил меня, не хочу ли я присоединиться к их ежегодному туру по зарубежным офисам Dow Jones. Я никогда не брала отпусков, так что подумала, что это – прекрасная возможность повидать мир, не теряя контакта с рынками. Моего мужа путешествия не интересовали, так что это стало бы моим персональным приключением.

 

          Сначала я посетила Сингапур и Куала-Лумпур, столицу Малайзии. Это была захватывающая поездка – по многим причинам! Начать с того, что среди местных трейдеров были мусульмане, буддисты, христиане и индусы. Причем добрая половина трейдеров была женщинами! После наших утренних выступлений организаторы устроили обед. Было удивительно сидеть за столом с трейдерами, большинство из которых были женского пола. Как же так вышло? Почему среди банковских трейдеров было столько женщин? Ведь в американских институциональных фирмах в середине девяностых их практически не было! Сомневаюсь, что в Goldman Sachs вы смогли бы найти хоть одну... Мне объяснили это так: в восточной культуре деньги в семье зарабатывает мужчина, но домашним хозяйством и финансами руководит женщина. Считается, что женщины относятся к деньгам более ответственно, чем мужчины. По крайней мере, так мне рассказали мои новые подружки – банковские трейдеры.

 

          Несмотря на то, что я находилась в дороге, я все равно вела свою ежедневную статистику и каждое утро составляла для фонда торговый план на день (я отправляла его Рику по факсу). Опыт прошел успешно, так что с тех пор я каждый год отправляюсь в путешествие длиной в две-три недели, чтобы повстречаться с банковскими трейдерами и институциональными клиентами со всего света.

 

          Во время другого тура я посетила Сингапур, Перт, Мельбурн, Сидней и Новую Зеландию. В него я отправилась вместе с Перри Кауфманом и его женой Барбарой. На мой взгляд, Перри проводит просто потрясающие рыночные исследования, одни из лучших в индустрии. Он произвел на меня неизгладимое впечатление. Перри напоминает опрятную версию доктора Эмметта Брауна из Назад в будущее – великолепный ученый, который что угодно может объяснить простым языком. Для меня эта поездка стала прекрасной возможностью у него поучиться. У Перри было образование в инженерном деле и финансах, но с сильным уклоном в математику – вот это по мне! Он изобрел уникальный подход к моделированию «ценовых шоков». Моделировать их чрезвычайно сложно, потому что подобные события случаются редко и при этом являются совершенно непредсказуемыми. Взять, к примеру, чернобыльскую катастрофу 1986 года… Она тоже привела к ценовым шокам – на множестве фьючерсных рынков, особенно сельскохозяйственного сектора, появились огромные гэпы. Что в таком случае делать трейдеру?.. Закрывать свою убыточную позицию или доливаться к ней? В этом и заключается проблема моделирования подобных событий! Каждый случай уникален.

 

          Один из основных тезисов Перри звучал так: по мере повышения степени зрелости рынка растет и уровень шума. Чем популярнее рынок, тем больше в нем находится участников, причем каждый входит, ориентируясь на свои уникальные временные горизонты… Это приводит к увеличению торговых диапазонов. Из-за этого трейдерам приходится использовать более широкие стопы, изначальный риск тоже становится выше. Все это плохо сказывается на результатах трендовых систем. Перри выступал с лекциями на эту тему в конце девяностых. Сейчас, 20 лет спустя, мы видим, как эта тенденция дошла до крайности. Сегодня уровень шума на рынках выше, чем когда бы то ни было. И все же на пробоях по-прежнему наблюдается весьма эффективное ценовое движение. Участники рынка вваливаются в него одной огромной кучей... Иногда цена несколько дней идет по прямой без крупных откатов. Но когда движение заканчивается, рынок нередко входит в период затяжной консолидации с бесконечными «пилами». Моделирование подобных «изменений состояния», переходов от консолидации к тренду и обратно – настоящее испытание для разработчиков систем. Нельзя сваливать ценовые данные в одну кучу, если в них присутствуют два диаметрально противоположных состояния. Перри многому меня научил. На мой взгляд, во всем, что касается разработки систем, он – номер один.

 

          Наши пути то и дело пересекались. Однажды мы встретились с ним во Флоренции, куда я приехала вместе с дочкой и мужем. Мы свернули на уютную мощеную улочку, и – сюрприз! Столкнулись с Перри и Барбарой, его женой. Барбара была членом CME со стажем в 25 лет, 10 из которых она провела, торгуя в биржевом зале. Она до сих пор занимается трейдингом – еще один пример того, какую сильную привязанность вызывает торговля! Эрика не растерялась и сразу же предложила нам вместе отправиться за джелато.

 

          Когда я была в Сингапуре, я решила сходить на блошиный рынок, где наткнулась на совершенно сногсшибательный бараний череп, украшенный декоративными пластинами и металлическими пайетками. У него было четыре огромных рога. Я назвала его в честь основателя Сингапура – Раффлз. В последующих перелетах в Австралию и Новую Зеландию мне приходилось таскать Раффлза в ручной клади. Сомневаюсь, что сейчас авиакомпании позволили бы мне пронести в салон самолета вещь подобного размера… Но Раффлзу все же удалось добраться до моего офиса в Нью-Джерси, где я сразу же повесила его над входной дверью. Никто не мог войти или выйти из комнаты, не попав под неусыпный взгляд его пустых глазниц. Сейчас я понимаю, что это было немного жутковато... Когда я переехала в Чикаго, я прихватила Раффлза с собой. На самом деле мы переезжали еще не раз, но всегда – вместе с Раффлзом.

 

Раффлз, названный в честь основателя Сингапура.

 

          Раффлз был моим талисманом на удачу. Правда, несколькими годами позже я узнала, что бараньи черепа считаются священными в колдовстве и сатанизме. Боже правый! Что, если я случайно накликала на свои офисы проклятие? Чтобы успокоить себя, я отправилась в википедию, где узнала о существовании египетского бога-барана, которого иногда отожествляют с греческим богом Зевсом. Это меня немного успокоило. Кроме того, баран – это некастрированный самец овцы, так что я посчитала, что дополнительная пара яиц моему офису не помешает.

 

***

 

          Однажды меня посетила Сью Херрера. Она лично приехала ко мне домой в Джерси, чтобы взять у меня интервью для своей следующей книги. Сью работала на канале финансовых новостей и писала книгу о женщинах индустрии – Women of the Street. Имя Сью знали все... Ну, может, не все, но мне все же было приятно повстречать известную женщину-трейдера. Пока мой муж готовил обед, мы болтали, словно подруги, встретившиеся после долгой разлуки. Аксель, наш семейный далматинец, то и дело заходил нас проведать. У меня было несколько подруг, но обычно я знакомилась с ними либо на теннисе, либо во время занятий верховой ездой. Теннис и лошади – мои девчачьи увлечения. Легко завязать беседу, когда есть какая-то общая тема, но до этого я просто не встречала других женщин-трейдеров. Если бы только Сью жила поближе…

 

          За свою карьеру я выступила на телевидении всего три раза. Первое интервью у меня взяли в Лос-Анджелесе на KWHY, одном из первых телевизионных каналов, начавших ежедневно публиковать рыночные новости. Это случилось в начале девяностых. Я тогда как раз провела лекцию на конференции MTA в округе Ориндж, и один из организаторов предложил мне выступить на телевидении. Я подумала, что это будет интересный опыт. Офис телевизионной студии находился в ужасном неблагополучном районе. Помню, как добиралась туда по невероятной жаре, одетая в шелковый костюм… В студии меня встретила целая армия гримеров и парикмахеров, обилие слепящего света и до невозможности крошечная съемочная площадка. Все как будто было специально спроектировано таким образом, чтобы вызывать максимальный дискомфорт. Я провела в эфире всего 10 минут. Единственное, что я запомнила – то, что Dow падал все это время, не останавливаясь… Пока я корчилась на камеру сквозь панкейк из косметики, налепленный мне на лицо, на рынке разворачивалось одно из самых крупных падений того года. Как же так?.. Зачем я согласилась пропустить этот прекрасный торговый день? Я ведь даже ничего не продавала! Ни подписок, ни книг, ничего…

 

          Второй раз я загремела на съемки в Бетезде, Мэриленд, где снимали передачу Wall Street Week. Тогда я почувствовала себя настоящей рок-звездой – студия послала за мной в аэропорт роскошный лимузин, так что до места съемок я добиралась в комфорте, наслаждаясь видом зеленых холмов за окном. Мне было плевать, что делает рынок, потому что это был уникальный опыт. Другим приглашенным спикером был Берни Шаффер. Он занимался рыночными исследованиями для инвесторов, специализируясь на опционах на акции. Нас спросили, какие акции будут расти в следующем году. Шутите?.. Мне далеко не всегда удается угадать, что будет завтра!.. А что будет происходить в течение следующего полугода – не имею ни малейшего понятия... Надеюсь, мне удалось сказать что-нибудь умное, хотя, уверена, ни одна живая душа все равно не запомнила эту передачу, так что неважно.

 

          В студии я столкнулась с Джимми Роджерсом. Джимми был… Классическим Джимми. Невысокий, дружелюбный, с крошечным галстуком-бабочкой, вид которого вызывал желание ущипнуть его – за щечку! – и воскликнуть «Джимми, ну какой же ты миленький!». Мне удалось сдержаться. Но будь он лет на тридцать младше меня… Джимми Роджерс был соучредителем фонда Quantum. Он стал настоящей легендой Уолл-стрит. Его сногсшибательные инвестиции позволили ему выйти на пенсию в 1980 году в возрасте 37 лет. Я несколько раз встречалась с ним на ежегодных конференциях MTA, где он нередко был главным докладчиком. Однажды в конце выступления ему задали вопрос, как он справляется с крупными убытками. «Так же, как все – я выхожу из своих убыточных сделок на покупку точно на минимуме рынка». И он не врал!

 

          В третий (и в последний) раз я выступила на телевидении в Ньюарке, Нью-Джерси, в получасовой передаче Джона Мерфи, посвященной техническому анализу. Она шла на канале CNBC, и съемки там велись с размахом. Мне целый час наносили грим и укладывали волосы – ради каких-то 15 минут эфира! Меня пригласили, чтобы я рассказала о текущей технической картине на золоте. Но, опять же, единственное, что я запомнила – то, что Dow снова падал и падал… Я пропустила просто великолепный торговый день. После этого я поклялась, что больше никогда не буду выступать в рабочее время.

 

          Не так-то просто уйти с головой в игру, когда твоя голова в телевизоре.

Изменено 3 ноября, 2021 пользователем ju.vskv

[Pavel888]

 

Trader Expo. Почему Линда Рашке не торгует на криптовалютном рынке?

русские субтитры имеются.

 

 

[Дервиш]

 

Спойлер

3 часа назад, Pavel888 сказал:

 

Trader Expo. Почему Линда Рашке не торгует на криптовалютном рынке?

русские субтитры имеются.

Мой конспект данного видео (для себя делал)

Trader Expo. Почему Линда Рашке не торгует на криптовалютном рынке?

Интервью Е. Костевич (К) с Линдой Рашке(Л)

 

Л: Если вы давно в трейдинге, уже хорошо, потому, что вы научились минимизировать свои убытки забудьте про "заработать деньги", отлично, если вы умеете сокращать позицию. Иногда, лучший трейд – это минимизировать убытки. У меня уже большой опыт в трейдинге. Это и отличает профи: контролировать свои убытки. Конечно, это все похоже на магию, не совершать убыточные сделки. Но будет просто прекрасно, елс вы постараетесь хотя бы немного сократить убытки. Если взять двух трейдеров, победит тот, кто совершает меньше всего ошибок.

К: Вы в трейдинге с 1981, трейдинг тогда, трейдинг сейчас и  трейдинг через 10 лет. Какая разница, что ожидать?

Л: Если вы посмотрите на старые котировка, котировки 100 лет назад или котировки 50 лет назад и вчерашние котировки, я могу прямо сейчас показать вам график, вы никогда не поймете график 20-летней давности или 40-летней давности. График очень похож, рынок ведет себя одинаково. У нас все еще есть восходящий тренд и нисходящий. Мы пытаемся сделать тех-анализ, когда рынок находится во флете или формируется какой-нибудь паттерн. Ничего из этого не изменилось, база осталась все та же. Изменились технологии, которые мы можем применять в трейдинге: сейчас все стало так быстро, процесс стал быстрее, сделки исполняются быстрее. Стоит всего лишь кликнуть мышкой и ваш ордер исполнен. То, как мы ведем бизнес – вот, что изменилось. Если вы изучаете тех-анализ, теории которого были описаны 100 лет назад. В 1920, в 1930 много американских авторов написали свои книги: Чарльз Доу, другие авторы, все описанные вещи, до сих пор работают.

К: Говорят, алготрейдинг скоро заменит обычный трейдинг. Если я частный трейдер, больше не могу спекулировать акциями, торговать фьючерсы, потому что рынок создают алгоритмы и боты. Что вы думаетет об этом?

Л: Очень много заблуждение на этот счет. Давайте посмотрим на это по другому: если зарабатывать на трейдинге с помощью искуственного интелекта так просто, вы разрабатываете собственные нейронные сети и алгоритмических ботов. Представим, что «трейдинг» - это закрытая вселенная.  5 жэдж-фондов, у каждого по $5 млрд. Все програмисты, занимаются разработкой искуственного интелекта и ботов, и все они сегодня торгуют друг с другом. Не могут все быть в прибыли. Они просто борются друг с другом. Дело не просто в стратегической важности алгоритмов. Конечно, они существуют на рынке. Раньше трейдинг осуществлялся в биржевых «ямах», а теперь это все автоматизировано, например: если у меня в управлении крупная сумма денег, у меня свой инвестиционный фонд, мне нужно купить акции на $50 млн до конца торгового дня. Когда-то, торгово-обменные операции совершал человек, у которого были ограничения по времени, сегодня ордера исполняют алгоритмы. Итак, нам нужно купить акции на $50 млн в течение 30 минут. Какая разница относительно 50 лет назад, когда кому-то нужно было звонить брокеру и искать продавца на $50 млн? Все тоже самое!

К: Принятие решений все еще остается за людьми, а не за искуственным интелектом?

Л: Искуственный интелект выполняет определеннные функции: мы применяем Искуственный интелект, чтобы исключить ошибки, которые моет совершать человек, но это не значит, что программа всегда права. Никакие «задачи» не могут спрогнозировать поведение рынка идеально. Мы можем предсказать погоду на следующие 3 дня, но невозможно предсказать погоду со 100% вероятностью. Тоже самое происходит и с алгоритмами. Люди преоценивают значение алгоритмов, чем есть на самом деле. Есть вещи, которые алгоритмы не могут решить. Алгоритмы принимают решения, если это можно так назвать, на уже существующих данных. Все смотрят на одни данные. Искуственный интелект, разработчики програмного обеспечения и обычные дискретные трейдеры – никто не может точно сказать, что будет через неделю. Так и есть.

К: В 1993 вы открыли свою первую компанию, в 2004 году вы уже основали свой хэдж-фонд, который занимал 17 место по версии Barclays. Сегодня обеих компаний уже не существует, что произошло, почему вы закрыли свой жэдж-фонд, вы были так влиятельны на рынке?!

Л: я не занимаюсь трейдингом каждый день, я уже на пенсии, теперь я могу наслаждаться жизнью! Трейдинг отнимал столько времени и сил.

К: Но вы могли бы просто найти себе управляющего.

Л: Знаешь, вся эта финансовая турбулентность в 2009 и 2010 году, которая происходила в финансовом мире, вводились новые регуляции. У меня всегда были средства в управлении. Постоянно нужно было проводить аудит, работать с аккаунтами клиентов, юристами, было очень много бумажной работы. Это стало отнимать слишком много времени, конечно, ты делаешь это не один, твои подчиненные выполняют твою работу за тебя. У меня были портфель-менеджеры, техничекая служба, программисты. В конце концов, ты понимаешь: ты управляешь своим бизнесом, что мне определенно нравилось, но это сильно отличается от частного трейдинга. В один момент, ситуация сильно осложнилась, много сил и времени уходило на работу. Я подумала, что пришло время просто уйти на пенсию, я уже стааараяяя и устала!

К: посмотрите на себя!

Л: нет, нет, я шучу, я люблю шутить. Правда в том, что есть еще огромное кол-во вещей, которые я хочу совершить в жизни: хочу больше времени проводить с лошадьми, путешествовать. Мне есть чем заняться, но на самом деле, я все еще сижу перед экраном компьютера, до сих пор каждый день.

К: Многие трейдеры полагают, что трейдинг – это для того, чтобы иметь лучшую жизнь, но даже после того, как мы получаем эту жизнь, мы проводим перед компьютером все свободное время.

Л: потому что это весело!

К: да. И всем нравится эта игра, это уже наркотик. Мы смотрим на все эти котировки 24/7. У вас идеальный путь трейдера: вы стали трейдером, сначала вы работали на Pacific Stock Exchange, затем вы переехали в Philadelphia Stock Exchange, вы обосновали свою собственную компанию и даже основали свой хэдж-фонд. Скорее всего, каждый трейдер мечтает об этом. Сегодня вы частный трейдер, это вообще реально торговать целых 40 лет? Среднестатистическая жизнь трейдера 2-5 лет, т.к. это очень нервная работа, сложно постоянно следить за котировками, без выходных. Как вам удалось оставаться трейдером на протяжении 40 лет?

Л: В любом бизнесе или спорте можно «перегореть». Если вы постоянно делаете одно и то же, не имея хобби, личной жизни. Я не беру во внимание профессиональный спорт, т.к. без практики вы потеряете навык, это другое! Как заканчивается карьера спортсмена? Скорее всего он станет тренером, но больше уже не будет играть. Возвращаясь к трейдингу, даже спустя много лет, мы работаем здесь, как профессионалы столько, сколько позволяет нам наш мозг. Очень важно иметь какие-нибудь увлечения помимо трейдинга. Подумайте насчет этого: лучший пианист в мире, скрипач, музыкант, они всегда наслаждаются музыкой. Возможно они не выступают каждый месяц, год, они делают паузу, но они до сих пор играют, потому что это  то, что они умеют.

К: есть очень известный сериал «Миллиарды». Сериал рассказывает про Боби Акселероде, управляющего крупным хэдж-фондом. У вас тоже был свой хэдж-фонд, у нас есть отличная возможность пообщаться с маркетмэйкером, который пампит и дампит рынок. Идея сериала в том, что все торги основаны на инсайде.

Л: я слышала про него, но не смотрела.Это же TV-шоу.

К: так все таки это правда? Пользуется ли хэдж-фонд тех-анализом или единственный способ делать деньги на рынке – это использовать инсайды?

Л: Естественно, никаких сомнений, что инсайдерская торговля существует, но это есть в любой сфере. Програмное обеспечение постоянно взламывается для того, чтобы получить инсайд. 20 лет назад – это было более распространено, сейчас это больше контролируется, но я уверена, что это происходит до сих пор, но я не знаю никого, кто бы занимался подобной торговлей, это больше касается «институционалов» нежели частных трейдеров. Я больше работала на фьючерсном рынке акций. Где важно было анализировать уже опубликованную информацию: отчеты о прибыльности компаний, так чтоя никогда не общалась с «подобными» трейдерами. Я уверена, что инсайдерская торговля все еще процветает, но вы можете и без этого заработать много денег.

К: Значит можно заработать деньги на трейдинге честным путем?

Л: Да, конечно!

К: Вы торгуете фьючерсы: валютные, нефть, золото.

Л: Нефть, золото, газ, кукуруза и фьючерсы на S&P и NASDAQ.

К: В основном золото используют для хэджирования позиций, институционалы, в основном, используют этот актив для хэджа. Сейчас на золоте восходящий тренд, когда он может закончиться?

Л: Ну, это относительно того, как далеко вы смотрите на историю. Много лет назад цены были выше, так что все зависит от того, откуда у вас отсчет. Был сильный восходящий тренд в 2006-2007 году. Большинство таких трендов были из-за ЦБ, т.е. когда актив скупает ЦБ. Индия была огромным покупателем, Китай. Это формирует долгосрочный тренд! Европейский ЦБ до сих пор покупает золото.

К: Не так как это было раньше, но они до сих пор покупают.

Л: Конечно, золото до сих пор добывают, мы каждый день добываем его из земли. Закончится ли это когда нибудь? Неееет! Да, золото действительно используется для хэджирования валютных позиций, но есть и другие активы, которые используются для хэджирования, например искусство, я имею ввиду «изящные искусства», там дела обстоят намного лучше, чем у золота. Так что есть много разных активов. В принципе, настроение всех активов улучшилось в последнее время: акции, недвижимость, золото, изящное искусство. Просто потому, что общая монетарная система выросла.

К: вы полагаете, именно поеэтому многие активы находятся в восходящем тренде?

Л: Вы можете посмотреть на прошлые котировки, каждую декаду мы видим рост монетарной экономики, просто сейчас это происходит быстрее, чем 10 лет назад.

К: Что вы думаете о «цифровом золоте», о криптовалюте? Вы торгуете криптовалюты?

Л: Я не торгую крипту, потому что для меня не хватает ликвидности. Это все еще молодой, формирующийся рынок, у которого много проблем. Я не знаю будет ли существовать Биткойн через 10 лет. Есть огромное кол-во криптовалют. Сейчас ходит очень много новостей о Фэйсбуке, который пытается запустить собственную криптовалюту «либра». Государство (США) пытаются этому помешать. Фэйсбук -это мировая сеть  и у него, возможно, все получится, а мы не сможем это контролировать. Я уверена, за этим будущее, но этовсе еще не будет «основной» рынок, до того момента, пока вы не сможете совершать моментальные транзакции, например, если у меня есть кредитная карта, master card, наличные или чек, я могу совершить моментальную транзакцию. Если я хочу купить что-то за криптовалюту, я физически не смогу это сделать. Криптовалюты пока не позволяют совершать миллиард транзакций за очень короткий период. Это придет, когда технологии будут более совершенны. Так что сейчас – это все еще не стабильный рынок, криптовалюта до сих пор находится в стадии формирования, до сих пор еще происходят взломы в системе, из-за отсутствия должной безопасности. Например, я хочу открыть где-нибудь аккаунт, кто защитит мой аккаунт если мой кошелёк взломают и украдут все средства? Никто!

К: Что вы думаете, криптовалюта – это про технологии или политику? Может это искусственный рынок, где институционалы играют свои игры?

Л: Нет, это абсолютно про технологии. Блокчейн – это невероятно сильная технология, это вообще изменения экономической системы, криптовалюта – это всего лишь маленький кусочек.

К: Кто-то ведь конторлирует криптовалюту? Например, $ контролируется США, € контрлируется ЕЦБ, что на счет Биткойна?! Он же не может контролировать сам себя?
Л: Нет, это обычный рынок, где есть спрос и предложение – и это контролирует движение цены. Если большанство находятся в покупке – к чему это приведет? К дампу↓! А когда все избавляются от позиций, куда пойдет цена?! Наверх↑! Тоже самое происходит и на валютном рынке.

К: Что должно произойти на криптовалютном рынке, чтобы вы, как КИ, какие обстоятельства будут для вас благоприятные, для входа в этот рынок, чтобы вы были уверены в безопасности рынка, и чтобы начать инвестировать в криптовалюту, как например, в другие рынки? Будет ли криптовалюта так же «безопасна», как традиционные активы для инвестиций в долгосрок?

Л: я не хочу сейчас говорить про инвестиции в криптовалюту, это другое. Как профессиональному трейдеру, мне нужна ликвидность, активный, ликвидный рынок.

К: Вы полагаете рынок криптовалют не ликвиден?

Л: Нет!

К:Почему?
Л: Если я хочу торговать маленькими суммами, но если я хочу совершить крупную сделку, как например на рынке S&P, я могу купить 600 фьючерсов S&P в 1 клик, купить на $млн за секунду. Если я хочу совершить сделку таким же обьемом на криптовалютном рынке, я сильно повлияю на движение, так что не хватает ликвидности. Проблема не в том, что я не могу зайти в рынок, вы всегда можете найти точку входа, все зависит от того, как быстро вы сможете закрыть сделку, когда вам нужно будет выходить. Именно поэтому я не торгую криптовалюту. Меня не устраивают риски, не потому что мой обьем будет виден, закрытие позиции мне дорого обойдется. Если у вас большой обьем на этом рынке, то это будет слишком дорого, а мне не нравятся такие рынки.

К: Что вам нравится торговать больше всего?

Л: О, я люблю индексы как S&P, я торгую его с первого дня появления, это мой самый любимый рынок.

К: я задала все вопросы, большое спасибо!, было очень интересно!

Л: Какой инструмент торгуешь ты?

К: я торгую криптовалюту, у меня нет такого обьема как у вас.

Л: с другой стороны, это интересно, рынок находится в движении, вы сможете сделать деньги очень быстро.

К: Максим торгует на Форексе, не помню, какой твой любимый инструмент, Йена?

М: нет , британский фунт, волатильный и золото.

Л: на этом рынке очень много интересных движение сейчас.

К: но сейчас, я долго торговала на Форексе, сейчас я перешла на криптовалюту, но это все еще валюта. Я наконец, открыла аккаунт на TradeStation и я хочу немного совместить свой фокус на нефть, фьючерсы на золото, именно поэтому было так интересно поговорить с вами, потому что вылучшая по фьючерсам.

Л: нет, я не лучшая! Будет прекрасно, думаю, т.к. ты так привыкла следить за графиком крипты, чувствуешь паттерны, глаза привыкли к этим котировкам, думаю, что фьючерсный рынок будет намного проще для тебя.

К: Я думаю, что это так тяжело

Л: да, да, потому что ты привыкла к этому, а фьючерсы – это что-то новое. Но ты должна понять, что сейчас ты имеешь дело с очень продвинутым рынком, достаточно необузданным. На рынке криптовалют не всегда работают паттерны, иногда они работают, но не всегда. Другие рынки также создают шум, но это просто потому, что больше обьем. С помощью этого можно сделать ... вот в чем разница: когда у вас хороший обьем, намного легче смотреть разные ТФ. Сейчас на золоте, например, вы можете открыть Н1, М5, D1. Если посмотреть на криптовалюту, все довольно логично смотрится на D1, но если я перейду на М5 - нет никакого здравого смысла.

К: Мне больше всего нравится Н1, но это мой максимум, потому что, если вы откроете М5, график слишком волатилен, невозможно торговать.